Главный театр Союза ССР, 1947 год, часть 18.
Ранее: Часть 17
«Имея известия из Москвы, что о постановке ее («Снегурочки») и не слышно, я полагал, что она совсем отменена. Однако, в январе я получил от Альтани приглашение приехать на две последние репетиции и на первое представление, назначенное на 26 января. Подумав немного, я поехал и с поезда направился немедленно в театр. Репетиция уже началась. Альтани остановил ее и, представив меня артистам, вновь начал с самого начала. «Снегурочку» давали целиком, без купюр.
Впечатление репетиции было для меня самое приятное. «Снегурочка» (г-жа Эйхенвальд) и Купава (г-жа Сионицкая) были очень хороши; все остальные были весьма недурны; оркестр был разучен тщательно, темпы в большинстве случаев были не петербургские, а верные; хор пе.л с игрой на сцене, соблюдая оттенки (чего в Петербурге не дождешься); резонанс прекрасный. Через два дня состоялась генеральная репетиция. Исполнение было хорошее, декорации довольно красивы, но превращения и явления в III действии выходили неважно. Костюмы были тоже посредственные.
Декоративная часть в Москве, очевидно, слабее и проще петербургской; заведующие частями не спелись так же, как и в Петербурге. Между исполнителями были отличные, были и посредственные, но разучена опера была прекрасно. Оркестр, уступающий, пожалуй, петербургскому в некоторых духовых, оказался исполняющим тонко; о достоинствах хора с хормейстером Авранеком во главе я уже говорил. Я заметил, что исполнители отнеслись с любовью к моей опере. В первый раз я слышал оперу целиком и скажу по совести — как она от этого выиграла. Я познакомился с Ипполитом Карловичем Альтани давно, в один из моих приездов в Москву для дирижирования в концерте Шостаковского. Знакомство это было самое мимолетное, и с той поры я не встречался с ним.
При возобновлении знакомства во время постановки «Снегурочки» он сделал на меня впечатление опытного техника-дирижера, но не артиста первого класса; тем более я был приятно удивлен и убедился, что при обычной технике опытного дирижера и любви к исполняемому произведению можно сделать очень многое, т. е. провести оперу так, как это нужно автору»... «Генеральная репетиция прошла прекрасно, за исключением декоративной части, н через день (26 января) назначен был спектакль... Эйхенвальд (дочь арфистки оркестра) была очень хороша и грациозна. Ее обработанное серебристое сопрано как нельзя более шло к роли Снегурочки. Купава (Сионицкая) играла и пела превосходно. Лель (Звягина) иногда немного детонировала, но пела недурно; недурен был и Бобыль — Клементьев, отлично проплясавший трепака, Барцал был хорошим Берендеем, несмотря на свой далеко не свежий голос. Весна (Крутикова) была исправна, а Корсову (Мизгирю) партия не вполне удалась. В общем исполнение было хорошее и дружное» (Н. А. Римски й-Корсаков Летопись моей музыкальной жизни. Пятое издание. Москва, 1935. Музгиз. Стр. 261—263).
Продолжение: Часть 19