В годы войны. Часть 2

Начало: часть 1

У нас все подчиняется одной задаче — задаче показа человека на сцене. Внутренний мир человека —вот что нас интересует в этом спектакле»,—объяснял он пришедшим на спектакль рабкорам. Рассказывая о работе с Завадским над образом молоденькой учительницы Вари в той же «Встрече в темноте», В. П. Марецкая отмечала: «Может быть, в этой роли, как нигде, у меня ни разу не было обращено внимание на то, чтобы придумать какую-нибудь новую краску или мизансцену. И у Юрия Александровича этого не было, когда он кому-нибудь из актеров делал замечание. Все как-то шло изнутри, из жизни, из правды. Бот об этом мы думали: как это может быть в жизни, как это приблизить к правде, что это значит, что значит наш человек у немцев, что в нем в такой ситуации живет, так что никакой мысли о каком-то внешнем эффекте здесь ни разу не было, об этом как-то ни разу не думалось... Вот чего нам хотелось — чтобы это было самое главное, чтобы это было правдиво, чтобы это никак не было театром, а чтобы это была жизнь, кусочек жизни». То же относилось к постановкам других современных пьес.
Правду жизни искал и раскрывал театр и в лирическом наброске А. Афиногенова о первых днях, первых часах войны — «Накануне», и в строгой повествовательной пьесе К. Симонова «Русские люди», и в гневном, сатирическом «Фронте» А. Корнейчука, и в драматически напряженном, психологически углубленном «Нашествии» Л. Леонова. Более чем когда-либо в предшествующие годы, Завадский и его ученики шли теперь в своем творчестве от действительности, от героической, суровой действительности великих военных дней. Вместе с тем для коллектива в целом продолжалась большая работа по овладению высокой театральной культурой, начатая в предвоенные годы.
Раздумывая над творческим путем, пройденным театром имени Моссовета в период с 1941 по 1945 год, Ю. А. Завадский писал: «Мысль и воля, целеустремленная, стойкая, воинствующая, стали основным содержанием советского театрального искусства. Просто, ясно поставленные вопросы, проблемы сегодняшнего дня (наиболее характерным спектаклем этого периода является «Фронт» Корнейчука) на время как бы отодвинули на второй план психологическую пьесу. Но вот появилось «Нашествие» Леонова. Психологическая тема возникла снова для актеров, но приобрела новое качество — внутреннюю напряженную целеустремленность, воинственную направленность, боевую страстность». Далее, отнюдь не противореча первой части своего утверждения, а, напротив, уточняя, режиссер продолжал: «Это не значит, что до «Нашествия» в решении советской темы театр избегал психологической правды в решении образов и событий. Даже во «Фронте» Корнейчука, пьесе, написанной памфлетно, театр стремился основных героев этого произведения решить предельно правдиво и убедительно. А «Русские люди» Симонова, превосходная пьеса, которая несомненно еще вернется на советскую сцену, требует от театра показа сущности русского характера во всей его красоте, чистоте и силе, а следовательно, может быть решена только театром, умеющим вскрыть душевный мир человека».
Искусство театра этих лет развивалось прежде всего как искусство психологическое, причем психологическое искусство своеобразного, оригинального художественного склада, склонное к душевности, к мягким поэтическим обобщениям. Театр интересовала не внешняя сторона событий, фактов жизни, но психология подвига, раскрытие самих душевных основ патриотических чувств советских людей. Еще недавно столь далекий от глубокого постижения психологического содержания образов драматургии театр выходил теперь в первые ряды коллективов, владеющих этим важным оружием художественного освоения действительности. Неловкий, неумелый ъ передаче поэтичности повседневной советской жизни предвоенных лет театр все совершеннее, все тоньше овладевал этим искусством.
В то же время в других театрах развивались традиции эпического, монументального изображения народных масс. Таким был спектакль Центрального театра Красной Армии «Сталинградцы» Ю. Чепурина. Он говорил о величии, грандиозности Сталинградской битвы, явившей собой закат немецко-фашистской армии. Театр и автор утверждали право и важность искусства первого отклика, непосредственных жизненных впечатлений, еще не вполне обработанных, недостаточно обобщенных, но полных необычайной страстности и присущего самой этой жизни героического огня. Они не боялись возможных упреков в грубой натуралистичности, когда передавали трудную, драматическую жизнь города во всей ее подлинной правде и сложности. 

Продолжение: часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23