В годы войны. Часть 4
Начало: часть 1, часть 2, часть 3
Это был лев с сердцем милого ребенка»,—эти слова К. Е. Ворошилова, так же как слова И. В. Сталина, провозгласившего вечную память и славу товарищам Пархоменко, Дундичу, Морозову, Литунову, Бахтурову и многим другим конноармейцам, сложившим свои головы в битвах за победу Советской страны, были выписаны на красных щитах, укрепленных по краям сцены, и служили как бы вступлением к сценическому рассказу о славном герое гражданской войны, сербе Олеко Дундиче. Раздвигались склоненные алые знамена, заменявшие занавес, и начинался спектакль, торжественный, насыщенный песнями и маршами.
Режиссура категорически отказывалась от внешней батальности. В постановке боевых эпизодов театр стремился к минимальному количеству актеров, .минимуму шумовых эффектов, скупыми средствами передавая динамику сражений, сосредоточивая все внимание на судьбах героев гражданской войны.
В роли Дундича выступил М. М, Названов. Созданный актером образ привлекал обаянием силы, мужества. Вот хохочущий, в рубахе с засученными рукавами, с обнаженным клинком выскакивает Дундич — Названов, он только что отбил батарею у белых. Актер приносит с собой на сцепу живое дыхание боя. А вот, перевоплотившись в элегантного адъютанта французского генерала Жобсра, он бесстрашно дурачит врагов во время бала в дворянском собрании в Воронеже.
Как и при постановке «Надежды Дуровой», эмоциональная насыщенность, идейность спектакля, его взволнованность были глубже, значительнее, чем давал для этого основания материал драматического произведения. Актеры опирались на горячую взволнованность зала, на героику современной жизни.
Критика писала о спектакле «Олеко Дундич»: «Сила и мужественность героев, вдохновенность идей, которые двигали ими, современность для нас всех героических дел Дундича и его сотоварищей, благородство и непреходящая справедливость их целей раскрыли в постановщике спектакля Ю. Завадском новые качества: мужественность, страстность, безудержную стремительность» '.
В искусстве театра возрождалась публицистичность. Критик справедливо отмечал, что в возобновленном спектакле «Профессор Мамлою» театр подчеркивал в образе главного героя «не только черты борца за собственное человеческое достоинство, за национальное достоинство своего народа, но и за национальную независимость всех народов Европы». Плакатность, резкость, острота характеристик были присущи антифашистскому спектаклю-памфлету «Каннибалы», поставленному С. А. Марголиным и Ю. А. Шмыткиным (1942). В пего входили одноактные современные пьесы — «Шпик» Б. Брехта, «Пещера» и «Честь» Я- Галича, объединенные текстом из фельетонов И. Эренбурга.
Первым опытом решения большой народной темы была постановка «Накануне» А. Н. . Афиногенова, осуществленная Ю. А. Завадским (1942). Афиногенов опять, как и во время событий в Испании, одним из первых создал произведение о войне. Он погиб при воздушном налете на Москву, так и не увидев премьеры своей последней пьесы.
Эта пьеса внешне походила на многие другие, написанные в первый год войны. Первое действие — мирная, но напряженная, насыщенная событиями жизнь советских людей. Далее — внезапно налетевший шквал войны, в котором закалялось гражданское мужество народа, грудью поднявшегося на защиту Родины. Герои пьесы Афиногенова — старый литейщик Тимофей Завьялов, его дети, друзья — проходили этот путь от мирной жизни к первым воинским подвигам. Но при внешнем сходстве произведение Афиногенова отличала от одновременно с ним написанных пьес ярковыраженная своеобразная лирическая интонация. Драматург назвал пьесу — «Накануне». Канун чего увидел он в грозных событиях первых дней, первых часов войны? Как выяснялось из хода действия,—канун победы, канун неизбежного разгрома врага. Внутренней духовной чистотой были освещены бегло набросанные образы современников. И эту интонацию донес в своей постановке театр Моссовета.
Вскоре Ю. А. Завадский и Ю. А. Шмыткин поставили «Русских людей» К. Симонова (1942) и почти тотчас затем «Фронт» А. Корнейчука (1942).
Высоко оценивая пьесу Симонова, Завадский подчеркивал, что театр увлекла «ее высокая поэтичность, органически слитая с острым политическим содержанием».
Продолжение: часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23