К новому. Часть 17

Начало: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16

Приемы, к которым обратилась режиссура, возобновляя «Шторм» пришли в известное противоречие со стилевыми особенностями пьесы. А это в свою очередь отразилось на глубине раскрытия ее революционного содержания. Попытки смягчить некоторые особенности пьесы помешали воспроизведению всей остроты идейного конфликта, атмосферы непримиримой, не на жизнь, а на смерть классовой борьбы пределанного напряжения сил в столкновении двух противоположных социальных миров. Ограниченность идейной и художественной трактовки «Шторма» в сценической редакции 1951 года была внутренне связана с недостатками работ коллектива над современными пьесами, с той искусственной приподнятостью, которая стала проявляться в эти годы в его спектаклях.
Более плодотворно творческое развитие театра шло в работе над русской классикой. Спектакли «Свадьба Кречинского» А. В. Сухово-Кобылица (1949) и «Маскарад» М. Ю. Лермонтова (1952) явились лучшими работами коллектива по воплощению русских классических произведений за все время его существования. Они же наиболее рельефно обнаружили две тенденции в режиссуре театра, взаимно дополняющие и обогащающие одна другую. Эти тенденции наиболее ярко представляли Ю. А. Завадский и В. В. Ванин.
Осуществляя постановку «Свадьбы Кречинского», Ванин учитывая ценный опыт театра имени Моссовета в анализе социального содержания произведений, опыт, накопленный коллективом еще в двадцатые и тридцатые годы. В то же время он опирался на те достижения в глубине и тонкости раскрытия психологии, которые обогатили искусстве театра за последнее десятилетие. Ванин рассматривал первую комедию А. В. Сухово-Кобылина в тесной связи с последующим драматическим творчеством писателя. Он прочел и поставил «Свадьбу Кречииского как произведение, уходящее своими корнями в великие сатирические традиции всей русской классической литературы. Этим обусловило важное место постановки в сценической истории пьес Сухово-Кобылина. В ближайшие после «Свадьбы Кречинского» годы в театрах Москвы и Ленинграда появился ряд значительных сатирических спектаклей созданных на материале русской классики: «Тени» и «Помпадуры в помпадурши» М. Е. Салтыкова-Щедрина, «Дело» А. В. Сухово-Кобылина в постановке Н. П. Акимова. Спектакль театра имени Моссовета начал этот новый период в освоении советским театром русской сатирической драмы. От предыдущих постановок русских классических пьес на сцене театра имени Моссовета «Свадьбу Кречинского» отличало более глубокое проникновение в смысл изображенных автором общественных явлений, а также точная, своеобразная реалистическая форма спектакля.
Исполнитель роли Кречинского М. М. Названов писал, вспоминая подготовку спектакля: «Думаю, что привычка Василия Васильевича с юных лет творческой жизни прежде всего искать верное социальное решение- образа принесла огромную пользу при истолковании пьесы Сухово-Кобылииа и в первую очередь исполнителям Расплюева и Кречинского». Четкое социальное решение образов было связано с тщательной, детальной характеристикой быта, обстановки, в которой действуют герои. Острое чувство жизненной правды, присущее Ванину-художнику, помогло ему на этот раз проникнуть в исторический смысл эпохи, изображенной Сухово-Кобылиным, и воссоздать верные картины русской действительности шестидесятых годов XIX века. Режиссер и художник М. А. Виноградов подробно воспроизвели на сцене безалаберное, роскошное, с претензией на моду убранство дома Муромских, холостяцкую, а во время приема невесты парадную обстановку квартиры Кречинского. Режиссера интересовали все мелочи, характеризующие место и время. «Ванин много раз говорил о значении времени в обстоятельствах этой пьесы, — пишет М. М. Названов. — На протяжении трех актов по расписанной для помощника режиссера партитуре били часы с курантами и музыкой. У Муромских это были французские бронзовые часы со светлым пасторальным музыкальным колоритом. У Кречинского в кабинете были английские часы с боем низким, густым, солидным и с музыкой из «Волшебного стрелка» Вебера. Эта мелодия звучала часто и сливалась с тем, что Кречинский сам ее напевал (по тексту пьесы — в сцене с булавкой). 
 

Продолжение: часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24, часть 25, часть 26, часть 27, часть 28, часть 29