Пресса о театре "Современник" (Книга "Современник, 80-е годы"), Часть 4

Начало: часть 1, часть 2, часть 3

Шекспир и «Современник» — нет ли в этом противоречия? Не ушел ли театр с пути служения острым запросам дня?
Нет! И в этом первом своем обращении к Шекспиру в «ДВЕНАДЦАТОЙ НОЧИ» он остался верен себе. Комедия почти четырехвековой давности звучала свежо и вполне современно.
...Театр бережно сохранил смысл шекспировской комедии, ее романтическо-авантюрный характер.
Поэт Д. Самойлов придал тексту пьесы живость современной разговорной речи. Шекспир был возвышен, лиричен, остроумен, игрив, прост и, случалось, грубоват. Так и должен звучать его язык на современной сцене.
...Спектакль получился заразительно веселым, поэтическим и временами озорным.
«Современник» сделал этот спектакль парадом, актерских удач.
А. Аникст «Литературная газета», 1975, 11 июня

На этот раз мы имеем дело с серьезным, одновременно увлеченным и вдумчивым подходом к западной драме «ГЕНРИХ IV» Л, Пиранделло — к драме необычайно сложной и на редкость самобытной, как говорится, ни на что не похожей, к драме многословной, состоящей из целого каскада монологов заглавного героя: философских и обличительных, патетических и ироничных...
Перед создателями спектакля стояло сразу несколько нелегких задач. Во-первых, осмыслить и освоить многослойный и многозначный, как всегда у Пиранделло, содержательный ряд «Генриха IV». Во-вторых, приспособить эту, в общем-то, литературную пьесу для сцены, преодолеть некоторую ее статичность и безусловную усложненность, которые делают ее похожей на «драму для чтения». Наконец, соотнести эту, вовсе не современниковскую, казалось бы, пьесу с позицией театра — гражданской и эстетической. Короче, сделать эту давнишнюю пьесу своей.
Забегая вперед, можно сказать, что театр не побоялся оказаться в трудном положении и, хотя преодолел не все препятствия на пути освоения пиранделловской драмы, тем не менее выбрался в итоге, если так можно выразиться, из творческого лабиринта.
Г. Холодова «Театр», 1979, № 8

К творчеству Генрика Ибсена современниковцы обратились впервые. Думается, выбор «ДОКТОРА СТОКМАНА» не случаен: кардинальная тема ибсеновского творчества — жизненное назначение человека и его ответственность за все, что вокруг него происходит,— неизменно волновала и волнует театр.
Звучащая в спектакле тема — нравственная стойкость должна быть нормой, естественным состоянием человека — наделяет образ
Стокмана особым обаянием. Среди злобствующих, суетящихся, вечно что-то выгадывающих и высчитывающих людишек герой И. Кваши кажется органически неспособным ни на что мелочное, сомнительное, неискреннее. Пошлость, бездуховность грозят захлестнуть его, сбить с ног, а он стоит — невысокий, худой, с измученным посеревшим лицом, на котором живут одни только по-детски ясные глаза, и не собирается сдаваться. Доктор Стокман...
О. Гарибова «Театр», 1978, № 11

Романтическое поколение Мюссе стремилось противопоставить живое человеческое чувство, страсть — действительности, разочарование в которой и порождало странную раздвоенность душевного мира всех любимых героев писателя. Они искали чистоты, но ввергались в отчаянное буйство пороков. Торопились жить — на последнем дыхании,— иронией защищаясь от враждебной им буржуазной реальности, обманувшей надежды юности и светлые мечты о счастье. Дети Великой французской революции, они пережили крушение ее идеалов, стараясь забыться в безудержных наслаждениях, после которых «хоть смерть». Герои Мюссе и живут мгновениями кратких лучей счастья — единственной своей реальности, призрачность которой не ускользает от их мудрого взгляда. Таков и главный герой одной из лучших пьес Мюссе — «ЛОРЕНЦАЧЧО». Родом из легендарного семейства Медичи, но на самом деле — сын своего века, то есть самого писателя. Понимание этого, весьма тонкого момента в трактовке пьесы и составляет наиболее сильную сторону спектакля театра «Современник».
Режиссер В. Фокин и исполнитель роли Лоренцаччо К. Райкин так и рассматривают героя Мюссе: в контексте всего творчества писателя, создавшего свой особый стиль — на стыке возвышенной поэзии и романтического гротеска.
А. Соловьев «Театр», 1981, № 5

Продолжение: часть 5