menu-options

Булгаковские чудеса на Тверском бульваре

МХАТ имени М.Горького представил зрителям «Мастера и Маргариту»

В исповедальной книге Татьяны Дорониной «Дневник актрисы» немало страниц посвящено Михаилу Булгакову. Можно сказать, что это настоящее признание в любви автору, которого тогда, в 60–70-е годы, страна заново для себя открывала. Но если потом оказалось, что для кого-то Булгаков был все-таки не более чем очередной модой, сменившейся вскоре иными увлечениями, то у великой русской женщины в нашей культуре и по прошествии времени ее искреннее чувство осталось глубоким и преданным.

Это чувство требовало сценической реализации, как говорится, по максимуму. И вот, обретя свой театр, Татьяна Васильевна Доронина воплощает здесь одно за другим произведения любимого писателя. «Белая гвардия», «Зойкина квартира», «Полоумный Журден», «Комедианты господина…» – этот блистательный булгаковский ряд пополнился теперь еще одним ярким спектаклем на доронинской сцене. По самому масштабному и сложному произведению Михаила Булгакова – «Мастер и Маргарита».

Если честно признаться, я побаивался, идя на премьеру. Ведь многотемный роман действительно очень сложен, и вообразить, как это на сцене можно передать булгаковское творение достойно литературного первоисточника, было весьма затруднительно. А щиты, стоявшие в глубине открытой сцены перед началом спектакля, почему-то добавили сомнения. В них смутно угадывались какие-то пейзажи, но казалось, что все это далеко от Булгакова.

Однако едва лишь в зале погас свет, едва раздались таинственные скрипы, шорохи, глухие подвывания ветра, в которые затем ворвалась неземная музыка, а сцена, словно распахнувшаяся космической ширью, стала принимать в полумраке явление загадочных фигур, – и эти щиты сразу тоже включились в мистическое действо, начавшее развертываться перед нами. На них высветились строки писательского почерка, напоминающего, что рукописи не горят.

Разумеется, такие классические рукописи, к авторам которых принадлежат сам Булгаков и боготворимый им Гоголь – мастера удивительных чудес.

Оба вроде бы сугубые реалисты с обостренным взглядом на окружающее и умением видеть смешное, необыкновенно смешно умеющие и сказать о нем. А вместе с тем – писатели фантастического, потустороннего, именно космического охвата, создавшие воистину безграничный по времени и пространству мир.

Он, адекватно булгаковской классике, создан и в талантливом спектакле народного артиста России Валерия Беляковича, поставленном им во МХАТе имени М.Горького. Доронина ценит этого режиссера, хотя их творческие почерки далеко не во всем схожи. Говоря коротко и приблизительно, если ей прежде всего интересна внутренняя жизнь людей на сцене, их психология, сокровенный мир души, то Белякович более увлечен постановочной стороной, сотворением эффектного и выразительного внешнего образа спектакля. Что ж, присутствие в мхатовском репертуаре таких его работ, как «Горячее сердце», «Козьма Минин-Сухорук» или «На дне», убедительно свидетельствует, что руководитель театра достаточно широка в своих вкусах и принимаемых художественных манерах.

Приглашение Беляковича на постановку «Мастера и Маргариты» оказалось прямо-таки «в яблочко». Да, раньше он поставил собственную инсценировку этого романа в руководимом им Театре на Юго-Западе, то есть опыт имеется. Но здесь, в просторном зале на Тверском бульваре, на его большой сцене, словно и предназначенной для постановок вот такого масштаба, у режиссера появилась возможность развернуться во всю мощь.

Что главное? Необыкновенный булгаковский мир и его атмосфера со страниц романа соответственно духу автора перенесены на театральную сцену. Конечно, для этого сперва их нужно было очень хорошо прочувствовать, а затем найти выразительные средства для сценической передачи. Белякович и прочувствовал, и нашел.

В том космосе, куда вы погружаетесь волшебством и безудержной фантазией режиссера с самого начала спектакля, совершенно естественно и свободно живут, перекликаются и даже пересекаются очень далекие времена и личности. Разделенные не только многими столетиями, как древняя Иудея и Москва начала 30-х годов XX века, но и вообще, так сказать, инобытием.

Из какого это невиданного и невидимого потустороннего бытия появляется вдруг в душный летний день на Патриарших прудах сам дьявол со своей свитой? А надо, чтобы вы в такое поверили, и талантом народного артиста России Михаила Кабанова в роли Воланда режиссер такую задачу решает. Ключевая сцена, открывающая спектакль, где участвуют также заслуженный артист России Борис Бачурин в роли Берлиоза, артист Алексей Потапкин, сыгравший поэта Ивана Бездомного, и виртуозный, удивительно пластичный молодой актер Георгий Иобадзе – Коровьев, завершается впечатляюще исполненной постановщиком гибелью самоуверенного Берлиоза.

Право, это чудо театральное. И подобных чудес в спектакле – чем дальше, тем больше. Упомянутые жестяные щиты на сцене, казалось бы, такие неприглядные и прозаические, вдруг становятся изобретательными сотворцами всей этой фантасмагорической мистерии, которая в течение вечера будет владеть вами, захватив целиком.

Перенося вас в евангельский Иерусалим – Ершалаим, где народный артист России Валентин Клементьев – великолепный Понтий Пилат – будет вести трудный и напряженный нравственный поединок с Иешуа в исполнении заслуженного артиста России Андрея Чубченко, а потом – с первосвященником Каифой (заслуженный артист России Александр Самойлов) и с Левием Матвеем, которого, кажется, на одном дыхании играет заслуженный артист Максим Дахненко. И тут же, следом, перебрасывая вас в пошлый клуб Массолита «Грибоедов», где Белякович ставит одну из самых смешных своих сцен – всеобщий животный танец под «музычку» и песенку «Приходите, приходите…», вполне годящийся на символ и нынешнего нашего времени. А далее – «сеанс черной магии» в театре «Варьете», где тоже хватает смешных и язвительных красок, ассоциирующихся с днем сегодняшним.

Все это – стремительно, динамично, что, безусловно, весьма кстати для сатирических бытовых сцен и для явлений дьяволиады, но от чего несут какие-то потери сцены библейские, а также лирические, связанные с линией героев, давших название роману. Впрочем, как тут упрекнуть постановщика: надо же укладываться в жесткие рамки театрального вечера, и поневоле приходится чем-то жертвовать, что-то из литературной первоосновы терять.

У меня-то давнее ощущение, что в первооснове этой Мастер и Маргарита, несмотря на известные реальные их прототипы, – фигуры не столько «плотские», «от мира сего», сколько изначально условные, обобщенно-символические. А потому заслуженный артист России Александр Титоренко и артистка Ирина Фадина восприняты мною как узнаваемые булгаковские знаки, пусть и без подробных психологических нюансов в развитии индивидуальных характеров. Тем более что режиссер со всеми своими постановочными, сценографическими средствами, с изобразительным и музыкальным решением здесь все время в активной поддержке, так что необходимая компенсация получается. Перед моими глазами, например, сцена монолога Маргариты о ее снах. Прямо-таки импрессионистскую романтическую картину в нежно-зеленых тонах создает Белякович для ее фона, а восхитительно точно найденная музыка дополняет силу впечатления.

И это, о музыке, относится ко всему спектаклю. От начала и до конца она несет звуковую полифонию действия, складываясь в сложную контрапунктную партитуру земных сует и внеземных сфер. А еще многое делают та изобразительная игра и особенно безупречные по чувству времени и вкусу костюмы художника Евгении Еловиковой. Они – полноправные участники в создании многокрасочного, но цельного образа, который и называется сценическим художественным произведением.

В театре, которым руководит взыскательная Татьяна Доронина, это произведение будет, конечно, и дальше совершенствоваться. Я был на первом, а затем на третьем представлении. Видно, как кропотливо продолжается коллективная творческая работа. Например, уже совсем другой Каифа (куда точнее!), хотя исполнитель тот же. Выразительнее становится Иешуа, а хочется, чтобы этот важнейший для философии спектакля герой – даже больше, конечно, чем просто герой, – был по эмоциональному воздействию еще неизмеримо более сильным.

Словом, я думаю, что десятое, пятнадцатое и последующие представления, каковых, уверен, впереди много, будут все время набирать качество. Когда спектакль шел третий раз, Воланда играл сам постановщик. Мощно играл. И опять интересная пища для сравнения: извивающийся, легкий и как будто иногда удивляющийся своим московским открытиям Воланд–Кабанов – и твердый, уверенно шагающий, непроницаемый в лице и черном одеянии персонаж Беляковича. Какой ближе к оригиналу? Поди-ка определи, если с царем Тьмы не знаком лично. Наверное, может явиться и таким, как эти двое, и даже на них совсем не похожим…

 

Автор : В. Кожемяко
Источник : "Советская Россия" №49 (13266) от 16 мая 2009 г.
Источник: http://www.sovross.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=5222