menu-options

Эм. Двинский "Уголок имени В.Л. Дурова" (1970 год) (Часть 3)

Начало: часть 1, часть 2

 

ГЕНЕРАЛ ДУМБАДЗЕ ЗАПРЕТИЛ...книга про Дурова 5

 

Дуров в Ялте. На широковещательных афишах – огромные буквы: «С дозволения начальства... первый дебют знаменитого сатирика-шута со своими дрессированными животными...»
«Дозволение» в Ялте получить было нелегко. Градоначальником здесь был знаменитый генерал Думбадзе, прославившийся дикими выходками на всю Россию. Особенно не жаловал он печать и беспощадно высылал из Ялты журналистов и литераторов. Им был изгнан из Крыма даже такой крупный писатель, как А. И. Куприн. В 1907 году, незадолго до приезда В. Л. Дурова, на Ливадийском шоссе в генерала бросили бомбу. В ответ на это Думбадзе сжег все дачи, находившиеся поблизости от места покушения. В. Г. Короленко писал об этом: «В Таврическом дворце – конституция, в остальной России – генералы Думбадзе... Можно быть уверенным, что уцелеет от бомбы террориста, то генерал Думбадзе разрушит уже без остатка».
Когда В. Л. Дуров явился к градоначальнику, тот грозно предупредил:
– Если вы позволите себе сказать что-нибудь лишнее, я всех ваших свиней выброшу в море.
И вот идет представление. По приказу градоначальника чиновник особых поручений следит за каждым движением Дурова.
На манеже кружится огромный сенбернар Лорд, стараясь поймать себя за хвост. Вдруг клоун говорит:
– Лорд, поймай себя за хвост, только не оторви... А то будешь собака куцая, как наша конституция.
Публика с восторгом встречает реплику клоуна, а чиновник торопливо заносит в записную книжку крамольные слова. На следующий день полиция составляет протокол, которым «Дуров обязывается ни о хвосте, ни о конституции не говорить ни слова».
История с протоколом стала известна публике, все с нетерпением ждут номера с Лордом. И вот снова кружится Лорд, ловя свой хвост. Но Дуров молчит. Шум в цирке нарастает. Дуров молчит. Когда публика начинает стучать ногами, Владимир Леонидович поднимает руку и бросает в зал только одну фразу:
– Думбадзе про хвост запретил говорить.
Публичная пощечина «прохвосту Думбадзе» не осталась безнаказанной: всесильный генерал приказал в 24 часа выслать Дурова из Ялты.
Но Дуров успел нанести генералу-держиморде еще одну оплеуху. Вечером с помощью нескольких приятелей он забрался на почти отвесную скалу в окрестностях Ялты и масляной краской написал слова, высмеивающие градоначальника.
Надписи были видны издалека, и Думбадзе приказал немедленно их уничтожить, но полицейские не решились лезть на опасную кручу.
Тогда генерал велел расстрелять скалу из артиллерийских орудий.


ЗАМОК НА УСТАХ

 

Однажды в Архангельске полиция запретила несколько злободневных шуток Дурова. Вечером клоун появился на манеже с огромным замком на губах и в течение всего представления объяснялся только жестами. Полицмейстер решил привлечь его к уголовной ответственности. Но это не удалось: ведь Дуров молчал, а молчание даже в царской России было ненаказуемо.
Незадолго до империалистической войны 1914–1918 годов Владимир Леонидович выступал в Берлине. Немецкий кайзер Вильгельм грозно бряцал оружием, лихорадочно готовясь начать мировую бойню.
Во время представления Дуров обратился с вопросом к своей дрессированной свинье:
– Вас вильст ду? (Что ты хочешь?)
На арене среди других предметов лежала черная каска вильгельмовского солдата. Свинья бросилась к каске и стала тыкаться в нее мордой.
– Их виль гельм (Я хочу каску), – отвечает за нее Дуров.
Публика легко разгадала шараду и встретила ее аплодисментами.
Немецкая полиция тоже поняла двойной смысл ответа. Ведь два последних слова легко сливались в одно. Свинья «говорила»: «Я – Вильгельм». Дуров был привлечен к судебной ответственности за оскорбление кайзера Вильгельма. Дело Дурова в суде успешно защищал известный революционер Карл Либкнехт.

 

КРАМОЛЬНАЯ СВИНЬЯ

 

Всю Россию облетела некогда история о столкновении Дурова с градоначальником Одессы генерал-лейтенантом П. А. Зеленым. Что это была за личность, можно судить по воспоминаниям бывшего одесского цензора А. Е. Егорова. Жестокий солдафон и ярый антисемит, грубый до дикости, необузданный самодур, он не признавал ничего, кроме собственной персоны. Особенную нетерпимость генерал проявлял в отношении печати, кричал на редакторов, топал ногами, нецензурно ругался. Известного фельетониста В. М. Дорошевича, напечатавшего в одной из одесских газет свой фельетон о думских деятелях, он вызвал к себе и так разнес, что тот вынужден был тут же уехать из города. Владимир Леонидович, конечно, слышал об этой его выходке и о многих других: как он расправился на улице с начальницей женской гимназии; как бравый генерал собственноручно выталкивал из зала некую богатую гречанку, явившуюся на благотворительный праздник; как он накидывался на гимназистов, сдирал с их голов фуражки и трепал за уши, :сли они нарушали его приказ, обязывавший всех при встрече с Зеленым останавливаться, снимать головные уборы и кланяться.
За малейшую провинность и без всякой вины «отец города» подвергал людей арестам, высылал. Особенно не переносил он никаких шуток по поводу своей фамилии.
Только одна газета пользовалась симпатиями градоначальника – черносотенный листок «Новороссийский телеграф», который редактировал некий Михаил Лукич Азмидов. В первом же своем выступлении Дуров решил высмеять эту газету. Он сделал из газетного листа колпак и надел его на свинью так, чтобы было ясно видно название.
Уже самый выход свиньи вызвал хохот. Но это было только начало номера. Дуров протянул шамбарьер, и свинья остановилась как раз против сидящего в первом ряду Азмидова. Артист стал звать ее:
– Чушка, поди сюда. Свинья, поди сюда.
книга про Дурова 6Свинья не двигалась: она ведь подчинялась только движению шамбарьера, а хлыст в руках клоуна оставался неподвижным.
Долго Дуров уговаривал «непокорную» свинью, наконец спохватился:
– Виноват, теперь с каждой свиньей надо обращаться вежливо. – И вдруг громко произнес: – Михаил Лукич, пожалуйте сюда!
Азмидов от неожиданности вскочил: ведь клоун назвал его имя и отчество. А Дуров в этот момент незаметно пошевелил шамбарьером, и четырехногий «Михаил Лукич» быстро побежал к своему хозяину. Под свист и хохот побагровевший Азмидов ушел из цирка. На следующий вечер в цирк без всякого предупреждения явился сам Зеленый.
Первое столкновение градоначальника с Дуровым произошло в буфете. Все присутствующие, увидев генерала и помня его приказ, встали. Только Дуров остался сидеть за столиком.
Зеленый закричал:
– Встать!
Дуров не пошевельнулся.
– Встать! – снова загремел Зеленый. Дуров подчеркнуто вежливым тоном ответил:
– Не имею чести вас знать.
– Скажите же этому олуху, что я Зеленый, – в неистовстве закричал генерал.
– Ах, зеленый! Ну, когда ты дозреешь, тогда я и буду с тобой разговаривать.
– Взять! Отправить! – затопал ногами градоначальник.
Полицейские схватили Дурова. Но он так и не встал: его вынесли вместе со стулом.
Только тут Зеленому объяснили, что он арестовал того самого Дурова, которого приехал смотреть. Генералу пришлось отпустить клоуна: он не решился сорвать представление и вызвать публичный скандал.
Однако выход Дурова не доставил удовольствия высокопоставленному гостю. Клоун появился на манеже со свиньей, выкрашенной... в зеленую краску.
Зрители кричали от восторга, стучали ногами. Через барьер ложи перегнулся Зеленый, размахивая кулаками.
На арену прибежал перепуганный директор цирка – толстый старик во фраке – и стал тащить свинью. На помощь директору бросились служители цирка. Появился и полицейский пристав. Грозно покрутив ус, он ударил бедную хрюшку ножнами шашки. Та оглушительно завизжала. Публика приветствовала «подвиг» полицейского криками: «Браво, пристав!» Но зеленая хавронья стояла как вкопанная.
Волнение и шум в цирке достигли наивысшего накала. В этот момент Дуров поднял руку. Все стихло. Раздался голос клоуна:
– Успокойтесь, господин пристав, сейчас я вам помогу. Повернувшись к другим своим животным, он взмахнул шамбарьером и сердито закричал:
А вы что, одесских порядков не знаете?! Кланяйтесь все ему, ведь зеленый! – И артист стал насильно наклонять голову стоящей рядом собаки Лорда.
На этом выступления Владимира Леонидовича в Одессе закончились. По приказу генерал-лейтенанта Зеленого он в тот же вечер был отправлен из города первым поездом. Сотни одесситов провожали на вокзале смелого клоуна.
 

 

Продолжение...