А. Н. Гозенпуд "Центральный детский театр 1936-1961". Глава 5. Часть 20
Слова «Грубый был ... своенравный ... Теперь мякну... дообра хочется ...» — определяющи для образа, созданного Перовым. Постепенно, капля за каплей, выдавливает он из себя все мерзкое и злое, и истинно человеческое рождается и углубляется в нем на глазах у зрителей.
В спектакле Центрального детского театра, особенно по меркам развертывания боя, доброе начало торжествовало отчетливо, превосходя то злое, что несли Роман и его жена Антонина (А. В. Елисеева) — захлебывающееся в своей завистливой неприязни к людям существо, для которой, по меткому выражению А. В. Эфроса «воздух — это вмешательство в чужую жизнь».
Безнадежно косное и чуждое укоренилось лишь в этой семейной чете. Во всех других персонажах оно проявлялось в различных дозах и заглушалось в конце концов истинно добрым.
Именно торжеством высоких, гуманных чувств отличался спектакль Центрального детского театра от постановки той же пьесы Розова в Малом театре (режиссер Д. А. Вурос). В Малом театре сын и невестка Ольги Петровны представали в облике жестоких эгоистов, а их несчастная покинутая мать (С. Н. Фадеева) горестно переживала драму старой одинокой женщины, с трудом передвигающей ноги, украдкой прикладывающей платок к глазам, полным слез. В Центральном детском театре все семейство Шиловых обрисовывалось с присущей театру и Розову сложностью духовной жизни, без акцентирования отрицательных качеств. Сперантова не наделила Ольгу Петровну чертами ущербности и боли. Она была доброй, любящей матерью, ни в чем не желающей посягать на свободу своих детей. Расхождение обоих театров наиболее отчетливо выразилось в трактовке роли Тамары, вырастившей Славу и фактически инспирирующей будущий бой. В пьесе Тамара по мере развертывания событий все более постигает свою неправоту, и в финале символически протянутый Славе ключ от дверей знаменует не столько ее поражение в битве, сколько победу в ней доброго начала.
Каждый режиссер по-своему трактует образ Тамары. «Жажда "реванша" за свою проигранную жизнь» определяет, по мнению режиссера Вуроса, смысл борьбы Тамары за Славу. «За этим стоит жажда занять место "под солнцем" — ученые на виду, ученые получают большие оклады, около ученого выгодно находиться». Сквозным действием Тамары Тимофеевны является — стоять на страже покоя "гения ученого"».
Если поверить Д. А. Вуросу, то Тамара только печется о своем благе и готова на все, чтобы обеспечить себе покойную старость. И Тамара О. М. Хорьковой — злая, ехидная женщина — в единой тональности сыграна на протяжении всего спектакля. Для Эфроса Тамара Заварина — «... характер сложный, противоречивый. В этой женщине говорит то истинная любовь к Славке, то уязвленное самолюбие, то оба эти чувства сразу. Тамара Тимофеевна все-таки женщина хорошая, добрая, и ее поступками движет, конечно, главным образом, любовь к племяннику, боязнь за него. Другое дело, что любовь эта часто принимает уродливую форму».
Такую Тамару сыграла Л. С. Чернышева, искренняя и правдивая в своей злобе и в раскаянии, четко раскрывающая контрасты настроений и чувств своей героини.
Все части книги А. Н. Гозенпуд "Центральный детский театр 1936-1961": Введение: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12. Глава 1: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31. Глава 2: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17. Глава 3: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37. Глава 5: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22. Глава 6: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24. Заключение: 1, 2, 3.