Иван Александрович Любезнов. Часть 4.
Все части этой статьи: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5.
Знание среды, встречи с людьми, близкими горьковским героям, помогли актеру во время репетиций пьес Горького. Накопленный им багаж был жизненным, а не книжным, и собственные впечатления питали будущие его роли.
Характерно, что и для работы над Островским понадобились Любезнову личные впечатления, воспоминания волжской поры его жизни. Он близко наблюдал пароходчиков Мальцева, Стахеева, Кашина, и эти «островки прошлого» помогли ему некогда в работе над Андреем Белугиным, а в более поздние годы — в создании образов Большова и Боровцова.
Отрывок из спектакля «Свои люди — сочтемся» (разговор Большова с Подхалюзиным, исповедь купца, вздумавшего «прикинуться» банкротом и обвести вокруг пальца своих кредиторов), поставленного в 1959 году Л. Волковым, вошел в юбилейный спектакль-концерт, посвященный 150-летию со дня рождения А. Н. Островского. Поражал масштаб характера Большова в исполнении Любезнова, своеобразное вдохновение, «несущее» его все дальше и дальше. Это не грузный сонный купчина из тихого Замоскворечья, фантазер и делец, азартно разрабатывающий планы «ограбления ближнего». Он на ходу решил судьбу дочери, будто речь шла о сделке, и даже не задержался мыслью на этом: денежные планы — важнее!
Одна из недавних работ актера — Боровцов в «Пучине», купец, стяжатель и мошенник, считающий себя самым мудрым и справедливым. Это своего рода философ наживы и грабежа. Характер дается Островским на протяжении большого отрезка времени, и актер, пользуясь условиями роли, как бы прослеживает историю этой фальшивой души. Любезное нашел великолепное соотношение между тем, кем является Боровцов, и тем, каким сам он себя представляет. Отсюда тон правдолюбца, интонация невинно пострадавшего, которую усвоил этот хапуга и вор, нотки обличитель-ства того мира хищников, в котором сам он некогда был самым лютым.
Любовь к слову роднит Любезнова с корифеями Малого театра. В диалоге герои его всегда взаимодействуют с партнером, порой одни и те же сцены от непосредственности реакции, от свежести интонации звучат иначе, кажутся импровизацией.
А монологи или рассказы, встречающиеся в его ролях? Достаточно вспомнить, как рассказывал Осип Любезнова в «Ревизоре» о житье-бытье в Петербурге, о привычных занятиях городского слуги и о «нечаянной радости» — проехать на извозчике да и «ускользнуть» проходными дворами не заплатив!
Актеру свойственно яркое видение всего того, о чем говорят его герои. Это качество очень пригодилось ему в концертной деятельности, где он выступает с чтением Пушкина, Шолохова, Твардовского, с юмористическими рассказами и баснями.
И неизменно с дней далекой юности в его концертном репертуаре — пушкинский «Гусар».
«Я актер драматического театра, — говорит И. А. Любезнов, — моя профессиональная стихия — перевоплощаться в других людей, так сказать, влезать в их кожу, понимать логику их поступков, знать их мысли и все это отображать на сцене. Если перевоплощение удается, то, как правило, легко находятся и краски для обрисовки внешнего облика персонажа. Именно поэтому на эстраде выступаю я главным образом с баснями. Для меня басня — маленький спектакль».
