А. Свободин. Студийные Годы («Современник» – 24 часа) (Часть 1)

Эти записи сделаны давно и в разное время – беглые штрихи будущего портрета, будущей истории «Современника», зарисовки, раздумья. Не хотелось бы повторять банальное: время бежит быстрее! Но оно и в самом деле бежит быстрее. Оно словно разбухает. Поэтому и десять и пятнадцать лет – срок огромный, для театра это, может быть, жизнь. Тем важнее сохранить черты его юности, прелесть начала...
«Современник», точно молекула, образовался из блуждающих атомов-актеров, испытывавших тяготение друг к другу. «Театр-студия» – таково его первое определение. А «Театр-студия» – это не то что «Театр», это иное. Молодость, почти коммуна! Чувство локтя постоянное. Здание театра больше, чем дом, относятся к нему интимно... Интонация студии, жизни в рифму – для театра нет прекраснее поры! Она становится его легендой, его светлой грустью... Потом из студии образуется театр – люди взрослеют. Но сила взрослого театра, его обаяние – в той, далекой юности, что растворилась в его повседневности, в его делах, в деловитости даже. Оттого заметки эти названы «Студийные годы», хотя сделаны они позднее, когда «Современник» уже стал «театром».
Семь часов утра.
В этот ранний час в театр приходят уборщицы, как в любой московский театр, ничего необычного в этом нет. Но два раза в месяц еще издали, от концертного зала имени Чайковского или от ресторана «София» они видят очередь. Люди стоят вдоль стены, прислонясь головами к холодному стеклу витрин. За головами видны лишь первые строки названий: «Большевики», «Обыкновенная...», «Традиционный...», «Назначение», «Двое на качелях»... В очередь записываются с вечера и стоят всю ночь. Как некогда в МХАТ. Стоят «свои». Своя публика. Ей все известно – что там, внутри. «Чужих» она презирает.
– Это что, за билетами в театр?
– Да, а что?
– Нет, а я подумал...
– Вы подумали?
В очереди ирония. Но очередь добрая, начинающего театрала она отличает.
– Становитесь, не прогадаете!
– Ну, на «Обыкновенную историю» вы сразу не выстоите! А каких только сведений не получишь в очереди у «Современника», о чем только не говорят за широкой спиной Маяковского. А публика-то какая! Не скажешь о ней – «околотеатральная» или «окололитературная». Она не «около», она литературная и театральная. Все знает, все видит, все читает. Обо всем рассуждает! Здесь студенты, разные «НИИ», представители заводской молодежи.
В последние годы в очереди и пенсионеры попадаются и – говорливыми островками – «дамы», любительницы искусства, точно знающие, при каком деле нынче принято состоять, что «неприлично не посмотреть». Однако появление «дам» свидетельствует об обжитости предмета, обретенную им основательность. В сердцевине же своей очередь «Современника» молодая и
формируется по иному признаку, по беззаветной своей любви к театру, неистребимой потребности в нем не как в зрелище только, но как в зеркале своих будней.

Десять часов утра

Л. И. Эрман, директор-распорядитель (так называется в «Современнике» эта каторжная должность), перелистывает календарь. На столе рядом с календарем – папка служебной переписки.
– Ну что здесь интересного? – спрашивает Леонид Иосифович. – Посмотрите – театр как театр, круговорот с утра до вечера...
Вечный символ канцелярщины с пробитыми скоросшивателем бумагами – на самом деле роман-хроника. Если кому-нибудь пришло бы в голову опубликовать эту служебную переписку, пояснив каждый документ! Исх. номер. Число. Подпись.
Письмо фотоклубу с предложением организовать в фойе театра выставку фотографий.
«Современник» любит устраивать в фойе выставки графиков, фотографов, но таких, которые не были бы копией других графиков и других фотографов, а обладали бы первородством художественных идей. Письмо адресовано не в какое-нибудь почтенное учреждение, а известному любительскому фотоклубу при Доме культуры «Новатор». Исх. номер. Число. Подпись.
Театр «Современник» обращается к начальнику 58-го отделения милиции с просьбой прописать в Москве писателя, с которым театр работает над пьесой.
А за письмом застенчивый, неустроенный человек. Он еще мало известен, но рассказ его, напечатанный в «Юности», обратил на себя внимание всех любящих литературу. Трудно сказать, будет ли поставлена его пьеса, но пьеса эта необычна. А «Современник» – общественный магнит – не может не притянуть к себе, не вобрать в сферу своего влияния все талантливое, в каком бы искусстве оно ни появлялось. Если это художник, то ни на кого не похожий... И «Современник» стремится помочь, похлопотать о прописке, о квартире, о номере в гостинице, об обмене, да мало ли о чем... Вход, номер. Число. Подпись. Письмо от СКБ ВНИИНСМ.
Конструкторы и научные работники благодарят кассиршу театра, сделавшую так, что в течение сезона все они посмотрели спектакли своего любимого театра. «Современнику» не все равно, кто «достает» билеты на его спектакли.
Вход, номер. Число. Подпись.
Для участия в семинаре (следует название семинара) МК ВЛКСМ просит направить артиста Табакова на 5 дней в...
Исх. номер. Число. Подпись.

Продолжение: часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10