Белый. Петербург (Театр музыкальной комедии, Санкт-Петербург). Фестиваль «Золотая маска»
Белый. Петербург (Театр музыкальной комедии, Санкт-Петербург)
Продолжительность: 3 часа
Мистерия в двух действиях
по мотивам романа Андрея Белого "Петербург"
Композитор - Заслуженный деятель искусств России Георгий Фиртич
Либретто Константина Рубинского
Спектакль лауреата Государственной премии России Геннадия Тростянецкого
Музыкальный руководитель и дирижер — заслуженный артист России Андрей Алексеев
Балетмейстер-постановщик - лауреат Государственной премии России Гали Абайдулов
Художник-постановщик - Олег Головко
Художник по костюмам - Ирина Долгова
Художник по свету - Денис Солнцев
Видеоинженер - Тимофей Мокиенко
Режиссер по пластике - Павел Мансуров
Хормейстеры - Алексей Нефедов, Евгений Такмаков
Ассистенты режиссера – Александр Бельский и София Крылова
Задумать мюзикл о Петербурге по огромному, толстенному роману классика символизма, виртуозно играющего со словом, – мысль, прямо скажем, не тривиальная. «Белый. Петербург» – спектакль длинного дыхания, большого замаха, непринужденной, бьющей через край фантазии, которая в принципе свойственна Геннадию Тростянецкому, но которая не менее мощно проявлена в партитуре Георгия Фиртича и либретто Константина Рубинского. Изобразительный ряд Олега Головко лаконичен – семь белых прямоугольных колонн, которые, сочетаясь с видеопроекциями, образуют то глухую стену, то столовую в доме Аблеухова, то кабинет Николая Аполлоновича. В основе строения спектакля – преувеличение, ирония, разъятие целого на части. Расползается на глазах Дворцовая площадь со ставшим бесконечным зданием Главного штаба, зловещей подковой выглядит мост над Зимней канавкой, летят, как в пропасть, искаженные крыши и дворы-колодцы Петербурга. Гротескная образность близка самой истории семейства Аблеуховых. Тревожен звук маятника старинных часов, тикает заведенный механизм бомбы в банке для сардин, грозя завершить не только жизнь одного дома, в котором малосимпатичный, вертлявый сын так и не смог убить малосимпатичного чиновника-отца, но целого мира. Потому что убивать – страшно.