Балет Главного театра, 1946 год (А.Ю. Бахрушев), часть 14.

Ранее: Часть 13

Гастрольная поездка Андриановой особенно знаменательна тем, что по ее инициативе и на ее «страх и риск» был впервые предпринят организованный выезд в провинцию части труппы императорского балета с целью популяризации хореографического искусства. Андрианова со своей труппой побывала в Одессе, Полтаве, Киеве, Воронеже, Тамбове, показав провинциальному зрителю такие балеты, как «Тщетная предосторожность», «Катарина», «Пахита», «Эсмеральда». Успех ее был из ряда вон выходящий: «более месяца балет не переставал восхищать нас, более месяца театр полон», — восклицал рецензент «Одесского вестника».

Немалый успех выпал и на долю товарищей Андриановой — артистов и воспитанников московской балетной труппы. Имена крупнейшего московского танцовщика и артиста Д. И. Кузнецова и воспитанниц Чебровой, Боченковой и Степановой то-и-дело упоминались в отзывах о спектаклях. Создание своего, особого типа, национально-характерного танца в Москве, начатое Андриановой, было продолжено в 1850—51 г. приехавшей в столицу на гастроли Фанни Эльслер. Европейская знаменитость, привыкшая после пгрвого своего выхода на сцену побеждать зрителя, встретила в Москве серьезный критический взгляд на свое искусство.

Знаменитая танцовщица приняла вызов москвичей и в течение двух сезонов постепенно привлекла их на свою сторону. Апогеем торжества артистки были балет «Эсмеральда» и исполнение ею русской пляски. Наученная опытом знаменитой Тальони, не имевшей успеха в русской пляске в Петербурге, Фанни Эльслер с особой тщательностью подошла к решению взятой на себя задачи. Перед тем как выступить в «русской», она внимательно изучала наш национальный танец, ездила смотреть на крестьянскую пляску за город, брала продолжительные уроки у старика Пешкова — ученика Лобанова, и только после этого решилась показаться в Москве. Труд ее был вполне вознагражден. Критика отметила, что у ней «и плечи говорили, и плыла она точно лебедь белая, и глаза смотрели с поволокою, словом, настоящая наша душа-девица!»

Работа Эльслер над русским национальным танцем, протекавшая на глазах у московской балетной труппы, явилась для большинства артистов незабываемым примером подхода к разрешению творческих задач. Еще больше влияния оказала Эльслер на Москву своими новыми реалистическими приемами игры в балете. То, что интуитивно чувствовала и по-своему показывала зрителю Андрианова, было доведено у Эльслер до степени высочайшего совершенства. «Эсмеральду» Эльслер не только танцовала, но и играла, не говоря уже о том, что на ее долю выпала и работа по постановке спектакля, так как балетмейстер Перро, который должен был осуществить балет, запоздал приездом в Москву.

Продолжение: Часть 15