Бернард Шоу

Бернард Шоу занимает среди всех английских драматургов второе место по популярности после непревзойденного Шекспира. Его пьесы ставятся во всем мире, и зритель не устает наслаждаться наблюдением за его героями, его остроумными парадоксами и блестящими диалогами. В 1925 году писатель был награжден Нобелевской премией с формулировкой «за творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искрометную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой». Однако он стал первым, кто от полагающейся ему денежной премии отказался, правда, взяв при этом медаль Нобелевского лауреата. Творческая честность, способность видеть мир без прикрас и привычка называть вещи своими именами сделали его любимым миллионами людей. Иногда Шоу называют даже приверженцем натурализма. Это, безусловно, не так: его творчество намного глубже и многообразнее. Однако стремление избавить людей от иллюзий Бернарду Шоу, несомненно, было присуще. Свидетельством тому могут служить хотя бы его слова: «Если бы стены на мясобойнях были стеклянными, то все люди были бы вегетарианцами». 

Самую известное произведение Шоу - «Пигмалион» - поставила в «Современнике» Галина Волчек. Сюжет этой пьесы знают практически все: это своего рода еще одна версия древнего мифа о прекрасной статуе, ожившей под взглядом и по желанию влюбленного в нее творца. Правда, у персонажа Бернарда Шоу есть одно существенное отличие от мифологического героя: он имеет дело не с холодным мрамором, а с живым человеком. В совершенное творение он превратил девушку, выросшую на лондонских улицах и весьма далекую от классического идеала. Превратил, не догадываясь, что она сможет пробудить в его сердце истинное чувство. В главных ролях в спектакле «Современника» - Сергей Маковецкий и Алена Бабенко. Еще одну пьесу великого англичанина - «Дом, где разбиваются сердца» - называют одной из самых чеховских в его творчестве. Неудивительно, что русские режиссеры не могут остаться к ней равнодушными. В Мастерской Петра Фоменко пьесу поставил Евгений Каменькович. В его трактовке она лишена излишней сентиментальности — в спектакле есть и юмор, и динамичность, и некоторое озорство, без сомнения, присущее и самому автору.