«Буря» в стакане
«Буря» в стакане
В шекспировской пьесе, поставленной к 80-летию Льва Дурова, традиция и рутина меняются местами
Театральные подмостки — как боксерский ринг. Если выходишь на них, будь готов к бою. Почти полгода народный артист СССР Лев Дуров на пару с режиссером Игорем Древалевым репетировали спектакль «Буря». Под конец уходящего года соавторы наконец выпустили премьеру — стало быть, посчитали, что пришла наконец пора вступить в поединок со зрителем.
Поскольку постановка приурочена к 80-летию Льва Дурова, оценивать спектакль как-то неловко. Вроде ты пришел на день рождения к уважаемому человеку и вместо поздравительных речей вслух рассуждаешь о качестве салатов на праздничном столе. Но коль актер и режиссер Лев Дуров вместо юбилейного вечера замахнулся на загадочную шекспировскую пьесу, есть смысл говорить о спектакле без скидки на его юбилейное предназначение.
Последняя пьеса Шекспира — полуфантастическая история о волшебнике Просперо — с премьеры в 1611 году перевидала множество трактовок. Особенно богат на версии «Бури» был ХХ век. Достаточно вспомнить великого Питера Брука, который обращался к пьесе трижды. В самой рискованной версии 1968 года актеры разыгрывали «Бурю» как зарисовки на темы, предложенные Шекспиром, развивая темные смыслы, эротизм, силу и грубость пьесы. В историю советского театра вошла постановка Анатолия Эфроса, который в 1983-м в Белом зале Музея имени Пушкина представил эскиз своей «Бури». То был спектакль по-своему революционный, с фрагментами одноименной оперы Генри Перселла, которые исполнял контратенор Эрик Курмангалиев. В нем Анастасия Вертинская играла сразу две роли — Просперо и Ариэля.
Проработавший с Анатолием Эфросом не одно десятилетие Лев Дуров, создавая в ХXI столетии свое творение, постарался не оглядываться на прошлое. «Буря», разыгранная на сцене Театра на Малой Бронной, к экспериментальному театру не имеет никакого отношения. Как только с авансцены, заламывая руки, на полном серьезе актеры начнут описывать кораблекрушение, а декорация, изображающая деревянный корабль, разделится на две равные половинки — первые и последние надежды увидеть свежее прочтение пьесы улетучиваются.
Зато определить жанр постановки с ходу не составит труда. «Буря» в Театре на Малой Бронной — это театральная рутина, притворяющаяся театральной традицией. В спектакле есть влюбленные, монотонно сыгранные Ольгой Николаевой (Миранда) и Александром Бобровым (Фердинанд). Есть отъявленный злодей Калибан (Александр Голубков), развязный выпивоха Стефано (Владимир Ершов) и бесполый Ариэль (Сергей Кизас). И, наконец, есть виновник торжества, великий театральный актер Лев Дуров, настолько сконцентрированный на задаче воплотить трагический образ волшебника Просперо, что подчас забывает о необходимости взаимодействовать с партнерами. Актер появляется на сцене под гром аплодисментов, без переходов и полутонов произносит свои монологи, изредка сурово взирая на нестройные пляски островных духов, распевающих попурри из песен советских композиторов.
Правда есть в «Буре» и осколки театра живого, остроумного, заразительного. Шайка вельмож во главе с братом Просперо Антонио (Юрия Тхагалегова) и трогательный шут Екатерины Дуровой напоминают приунывшему зрителю, что пьеса Шекспира не так архаична, как может показаться. В ней есть философские глубины, есть юмор и страсть, которые открываются в том случае, если подобрать правильный ключ. Жаль эти эпизодические роли тонут в шквале театральных штампов и банальностей, из которых соткана постановка. В итоге спектакль, который создатели планировали посвятить теме мести и прощения, наглядно демонстрирует прописную истину, что театральные подмостки — это ринг. Они не знают, что такое заслуги, звания и почести, а дарят победу только сильным игрокам, готовым драться.
9 января 2012 Алла Шевелёва
Источник: http://www.izvestia.ru/news/511326