Немного европейского шума
В Театре имени Пушкина сыграли премьеру, не первую в этом сезоне, но первую, которую выпускает в этом сезоне и в нынешнем статусе художественного руководителя Евгений Писарев. Выбор неожиданный – «Много шума из ничего», не комедия и не трагедия.
С Евгением Писаревым контракт был заключен прошлым летом, вскоре после смерти Романа Козака. На один год, который через полтора месяца и закончится. Однако же нет оснований думать, что в Пушкинский вместо Писарева подберут кого-то другого, скорее всего с ним продлят контракт, хотелось бы – чтобы не на год, а на два или на три года. Все-таки театр – такая медленная машина, здесь не прожить без перспективного планирования, иначе... Не поспоришь с Марком Захаровым, который на днях – на встрече с мэром Собяниным – заметил, что «театр – очень хрупкое заведение, и они всегда и везде стремятся к распаду».
А теперь – про премьеру. «Много шума из ничего» – во всех отношениях неожиданный выбор. Театр Пушкина не был в числе отстающих, не успел еще предаться распаду и тлению, когда Писарев пришел в него худруком, тем не менее принято считать, что начинать лучше с комедии, опытные люди рекомендуют, например, «Лес» Островского. «Много шума из ничего» у Шекспира – не комедия. И – не трагедия, хотя вот-вот, кажется, и – все, гора трупов, как в «Ромео и Джульетте» или «Отелло», черты той и другой в этой пьесе прочитываются без труда. А заканчивается все счастливо, цепочкой свадеб вместо цепочки трупов. Вполне жизнеутверждающий финал. Писарев пренебрегает отсылками к итальянским географическим подробностям и отказывается играть в хотя бы условное «прошлое». И это можно назвать общим местом сегодняшнего театра: те, которые у Шекспира военные, выходят на сцену в бежево-коричневом камуфляже, те, которые девушки, тоже ведут себя как «свои». В одних спектаклях пренебрежение историческими условностями смотрится органично, в других – нет.
В спектакле Евгения Писарева вроде бы – в том числе и благодаря переводу Екатерины Ракитиной – ничто не сопротивляется такому решительному переводу часовых, а вернее – вековых поясов. Фраза одного из приставов «Мы – слуги закона, мы – господа полицейские» вызывает в публике живой отклик и – аплодисменты. Они и ведут себя, как положено полицейским: пока один арестовывает подозрительных Борачио и Конрада, другой снимает задержание на камеру мобильного телефона. Эта шутка тоже пользуется успехом, и режиссер повторяет ее потом неоднократно. Но острота основного конфликта – спала девушка с кем-то еще до свадьбы или нет – сегодня, конечно, не та же, что 400 лет назад.
Можно сказать, что для солдат-офицеров, людей прямолинейных и простодушных, и сегодня все это – важно и принципиально. Можно сказать. Но уж переживания родителя по такому ерундовому поводу сегодня точно не стоит преувеличивать. Не вышла за этого – выйдет за другого, беда невелика. Там, где режиссер сближается с Шекспиром, – нет смысла спорить – зал замирает, подчиняясь драматизму момента в сцене свадьбы, которую расстраивает выпад Клавдио (Владимир Жеребцов), его жестокое и несправедливое разоблачение. Его заявление – как гром среди ясного неба для отца невесты Леонато (Андрей Заводюк), для самой невесты (Анна Бегунова), ее сестры Беатриче (Александра Урсуляк), для Бенедикта (Александр Арсентьев)... Но публика-то знает, чем обернется брачная церемония, публика – предупреждена. Тем не менее Писарева тут не подводит доверие к Шекспиру, а Шекспир не подводит режиссера. И пластически сцена выстроена сложно, движения выверены и при этом решительны и резки, как повороты сюжета (режиссер по пластике – Альберт Альбертс). Скучно не будет, тем более на помощь Шекспиру то и дело приходит живая музыка в исполнении группы W/: они играют (электрогитара, клавиши, труба), они поют – причем солист свободно бродит между доном Педро и доном Джоном... Но тут режиссеру как будто недостает смелости. П
ридумал он группу, выводит ее на сцену. Хорошо. Живая музыка. Драйв. Второе действие начинается долгим музыкальным вступлением, минут на пять... Живая, танцевальная музыка. А свет уже погас, публика ждет продолжения сюжета. Уж если есть музыканты, если интрига закручивается на маскараде, так пусть играют в антракте, пусть будет танцпол. Играть – так играть. Несмотря на отдельные недостатки, премьеру Писарева совсем не хочется ругать. Редкий случай – видно, с каким удовольствием актеры выходят на сцену. И если для худрука было важно собрать из разновеликих актеров компанию, собрать и увлечь их своею игрой, то с этой задачей справиться удалось, нет сомнений.
Автор: Григорий Заславский,
Источник: "Независимая газета"