Зачет по Достоевскому
Московская "Студия театрального искусства" под руководством Сергея Женовача показала поставленный им спектакль "Брат Иван Федорович" — страницы из романа Достоевского "Братья Карамазовы". Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Родившаяся из студенческой мастерской Сергея Женовача "Студия театрального искусства" — театр авторский, из девяти репертуарных спектаклей студии восемь поставлены художественным руководителем. Так что афиша вполне отражает взгляд режиссера на мир и на театр: самый современный автор в афише СТИ — Андрей Платонов. Сергей Женовач придерживается того мнения, что лучше классиков никто из современников так ничего не написал. Репертуарный голод при таком подходе театру не грозит. Вчитываться в хрестоматийные страницы и в работе с актерами делать текст буквально видимым, даже осязаемым, Женовач умеет лучше других. В новый спектакль он взял одиннадцатую книгу из четвертой части "Братьев Карамазовых" — несколько часов накануне суда над предполагаемым убийцей Федора Павловича Карамазова.
Театральный вечер составлен из диалогов, и хотя название спектакля выделяет именно Ивана, главных героев (хотя главный герой здесь на самом деле — роман) в спектакле два: первую часть скрепляет своим присутствием Алеша Карамазов (Александр Прошин), а Иван (Игорь Лизенгевич) выходит на первый план во второй части, ключевыми сценами которой становятся разговоры со Смердяковым (Сергей Аброскин) и с чертом (Сергей Качанов). Оформлен спектакль скромно, если не сказать скупо. Играют на авансцене, без каких-либо бытовых деталей, без обозначения обстоятельств того или иного диалога: кто к кому пришел и где именно происходит разговор героев, нужно вспоминать самостоятельно. Впрочем, большинству из них никуда и ходить не требуется — только пересесть и повернуться головой к зрителю. В первом акте режиссер рассаживает персонажей спиной к залу, на нескольких рядах простых деревянных лавок, за которыми видны перила и зияет чернотой пустота сцены. Можно сказать — зал ожидания, но, учитывая обстоятельства романа, все-таки, наверное, зал суда. Спектакль Женовача погружен в темноту и одет в траур: по миру словно мазнули черно-серой краской, даже комнатная пальма в кадке покрашена художником Александром Боровским серебристым цветом.
Резкий свет придуман Дамиром Исмагиловым без скидок на удобство зрителя и самолюбие актеров — лица героев часто видны не целиком. Может показаться, что лучше вообще прикрыть глаза, добровольно сведя совсем не зрелищное действие к радиоспектаклю. Но нет, актеры студии Женовача удерживают в напряжении не только слух, но и зрение — "говорят" здесь не просто интонации, но и лица, повороты и полуповороты голов. Очень хороши актрисы в первой части — Мария Шашлова (Грушенька), Ольга Озоллапиня (г-жа Хохлакова), Мария Курденевич (Лиза Хохлакова). Да и Александр Прошин, который уводит Алешу от просветленно-монашеского образа к обычному молодому человеку, не теряется рядом с ними. Игорь Лизенгевич пока тушуется, и драматизма в его Иване не чувствуется вовсе. А ведь трагедия рационалиста и богоборца наверняка должна была стать смысловой кульминацией вечера. Особенно проигрывает молодой актер многоопытному Сергею Качанову.
Черт здесь назван "гостем Ивана Федоровича". В нем и вправду нет никакой напускной инфернальности, только спокойное, даже ласковое по отношению к Ивану знание своей правоты. Невидимый для окружающих, "гость" в конце спектакля утаскивает среднего брата Карамазова в небытие — он медленно заваливается на скамейку, а когда собравшаяся вокруг Ивана толпа расступается, мы видим, что и тот лежит в точно такой же позе. Вообще, говоря про недостатки или достоинства этого спектакля, замечаешь в себе некое благодушие — хочется верить, что слабости исправятся, а достоинства станут еще более яркими. Так обычно рассуждаешь о студенческих работах. Но "Брат Иван Федорович" во многом и похож на выполненное на отлично институтское упражнение. Даже сильная финальная точка — скрытая до тех пор глубь сцены освещается, и мы видим пустой, в светло-серых тонах зал суда, мгновенно соображая, что суд имеется в виду не местный, скотопригоньевский, а высший, небесный — кажется придуманной без риска. Возможно, мудрый педагог Женовач хочет продлить своей студии время ученичества. Несколько лет назад студенческий спектакль "Мальчики", сделанный по другим страницам того же романа Достоевского, дал начало профессиональному театру. Сегодняшнее возвращение к "Братьям Карамазовым" выглядит еще и возвращением этого театра за парту.
Источник: "Коммерсантъ"