menu-options

Лебедь, за которого стоит умереть

Лебединое озеро«Лебединые озера» у нас имеются, может быть, даже в излишке, но версия Балета Станиславского, впервые увидевшая свет рампы в 1953, свежа как прежде, пишет Джон Персиваль Да здравствует ревизионизм! Лично для меня идеальное «Лебединое озеро» должно быть как можно ближе к тому, что создали в 1895 Петипа и Иванов, но теперь такого не сыщешь. Так что в прошлом году больше всего удовольствия мне доставила юмористически-сексуальная версия Матса Эка в Барбикане, и хотя этот год едва начался, я сильно подозреваю, что вариант Балета Станиславского, показанный в Фестивал Холле, станет моим фаворитом в 2002.

Впервые увидевшая свет рампы в 1953, эта постановка и сейчас воспринимается свежо – не в пример постановкам наших трупп, живущим недолго. Владимир Бурмейстер, создавая ее, хотел приблизиться к оригинальной партитуре Чайковского, убрав привычные изменения, внесенные музыкантами меньшего масштаба. Как и два английских хореографа, которые позже предпринимали такие же попытки (Джек Картер с Фестивал Балет в 1966, Питер Даррелл с Шотландским Балетом в 1977), он обнаружил, что на самом деле это невозможно и вынужден был сделать несколько купюр, перестановок и дополнений; но ему удалось создать привлекательную музыкальную форму, в которой некоторые номера полнее, чем мы привыкли, и красиво исполняются оркестром Станиславского. Самым очевидным нововведением Бурмейстера было добавление к балету короткого пролога, в котором показано, как девушка-Одетта превращается в лебедя под воздействием злых чар Ротбарта, и ее обратное превращение в финале. Пролог потом особенно часто воспроизводился в других версиях, но Бурмейстер поставил его просто и впечатляюще. Единственное, что неудобно, - это то, что она потом все время остается лебедем, что теряется изначально задумывавшееся ежедневное возвращение к реальной жизни на часть суток. Может прийти в голову, что в такой ситуации влюбленность Зигфрида становится менее вероятной, но это, похоже, не слишком беспокоит зрителей, да к тому же сейчас в большинстве постановок руки героини все время движутся как крылья.

Более существенны изменения, внесенные Бурмейстером в сцену бала, на котором все национальные танцы исполняются свитой Ротбарта. Этот прием потом тоже многократно использовался, но никогда не производил такого же великолепного и сильного эффекта. Двойник Одетты, соблазнительница Одиллия, у него постоянно мелькает между танцующими, и похожа скорей на живую, привлекательную девушку, чем на мрачную женщину-вамп, так что увлечение Зигфрида, которого обманом заставляют предать Одетту, становится правдоподобнее. Весь этот акт хорош, включая даже танец шутов (в кои-то веки действительно смешной) и дам, питающих тщетную надежду привлечь внимание Зигфрида. Оформление тоже намного превосходит наши представления о том, чего можно ожидать от сцены Фестивал Холла; в связи с этим антракты на первом представлении чересчур затянулись, но теперь перемены проходят в более быстром темпе. Декорации Владимира Арефьева в целом хороши: судя по описаниям, значительно лучше прежних, которые Балет Станиславского привозил в Париж в 1956, когда он со своим «Лебединым озером» стал первой советской труппой, выехавшей на Запад. И танцуют в этом спектакле тоже хорошо.

Давайте на сей раз начнем с кордебалета: лебеди изумительно чувствуют друг друга – и музыку – в большой ансамблевой сцене, сохраняющей традиционное построение, и придают значительность простому эпизоду, когда они печально уходят со сцены в финале. Танцы, поставленные для них Бурмейстером в предшествующем эпизоде, меня не особенно захватывали – слишком много перебежек и прыжков для такого трагического момента – но этот последовавший за ними выразительный живой поток многое искупил, и сделан он самыми скупыми средствами. Эта труппа замечательно работает как единая команда, и даже в самых мелких ролях заняты сильные танцовщики: женские сольные вариации в первом акте приобретают значительность, их танцуют в том числе и те, кого мы видели в партиях Одетты или Снегурочки. Мужчины (которым в национальных танцах отведена существенная роль) тоже хорошо выглядят. В главной партии выходят три исполнительницы, я посмотрел их, и все что я могу сказать – это что вы не будете в проигрыше, кого бы вам ни довелось увидеть.

Татьяну Чернобровкину, танцевавшую в премьерном составе, я счел несколько холодноватой, но ее танец отличается красотой, силой и ровностью. Оксана Кузьменко оказалась самой драматически убедительной из трех, у нее была интересная (и, по-моему, беспрецедентная) идея – она удивлялась, что привлекла внимание Зигфрида, - а потом, Одиллией, она хищно улыбалась своим сообщникам, когда понимала, что хитрость удалась. У нее был, к тому же, самый привлекательный и актерски интересный Зигфрид, Виктор Дик, но и на сменявших его солистов не могу пожаловаться. Третья Одетта-Одиллия, Наталия Крапивина, исключительно хорошенькая и пропорциональная, дает приятную, привлекательную трактовку роли, и часто очень мило улыбается. Шуты не относятся к числу моих любимых персонажей, но для Дениса Перковского, блестящего танцовщика и комика, я готов сделать исключение. Подводя итог всему вышесказанному, «Лебединые озера» у нас имеются, может быть, даже в излишке, но эту постановку стоит посмотреть. Здесь она будет еще только неделю, так что не тяните.

8 января 2002,  Independent, Джон Персиваль

Еще рецензии на представление «Лебединое озеро»

«Стасик» поймал золотую рыбку