Ежегодник Малого театра 1955-1956. Деятельность Малого театра в 1955-1956 годах. Такие времена. Часть 2

В чем комедийность этих образов, в чем сама комическая ситуация пьесы, где, наконец, конфликт, когда один был хорошим директором, хорошим директором и остался, другой нашел то, что искал, третий хотел уехать и никуда не поехал, а четвертый походил-походил по пьесе, молча поскреб затылок, да и сел снова за стол переделывать старый план, вписывать новые цифры?

Никто никого не прорабатывал, не было гневных обличительных монологов, не было длинных собраний... просто в дела людей, в мысли их и поступки вмешалась новая жизнь, наметив конфликт там, где он на первый взгляд даже и не был заметен.

В комедии Юрандота принципиально новое построение конфликта, в этой пьесе угадывается новая природа комедийного столкновения. Ведь смешными могут быть не только недостатки людей, не только заблуждения их и пережитки прошлого в их сознании. Хоть это и кажется парадоксальным, но смешными могут стать и достоинства человека, если достоинства эти вчерашние и никак не обогащены, не развиты сегодня. Новый конфликт комедии — это не только недостатки одних и хорошие качества других, не Только заблуждения и сметающее их время, но и самые достоинства и опережающая их жизнь, новые времена и старые успехи, старые представления о хорошем в человеке, о положительных чертах его характера. Именно в этом и заключен комедийный эффект пьесы Юрандота. Хороший директор, даже перевыполняющий план, оказывается старомодным, чуждым коллективу, потому что достоинства его лишены сегодняшнего, современного пафоса — пафоса героического энтузиазма, теснейшей связи между личным и общественным. Только порядочность, только старательность, только исполнительность — уже малые, уже устаревшие достоинства для новой, трудовой Польши, для современной созидательной жизни. Эти достоинства директора Зелинского неожиданно становятся смешными там, где на место буржуазной добропорядочности приходит энтузиазм масс, где вместо равного распределения энергии между трудовой общественной деятельностью и личными интересами приносятся личные жертвы во имя общего дела, во имя народного блага. Смешным становится и талантливый писатель, когда его талант держит новый экзамен жизнью, и то, что вчера было правдой о труде наших людей, сегодня оказывается отошедшим в предание прошлым. Смешной выглядит и жена Зелинского — Дорота, пользующаяся всеми правами женщины в демократической Польше, правами свободной труженицы, для того чтобы отстоять себе право на безделье, на мещанские, удобные обывателю взгляды.

Но разглядеть эту новую природу комического в пьесе Е. Юрандота не так уж просто. Театр, не вникающий в самое существо конфликта, а видящий лишь его результаты, мог бы пойти путями проторенными, дорогами, давно известными.

Можно было, основываясь на сюжете пьесы, сыграть так называемую производственную комедию, когда «страшно» весело на сцене и очень скучно в зрительном зале, когда смешное мучительно выискивается в том, как именно усовершенствовали станки на заводе, как долго не принимали рационализаторских предложений, как оторванный раньше от производства писатель с трудом постигает его секреты и затем пишет свое первое, по-настоящему талантливое произведение.
 

Другие части этой главы: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5.
Все части книги.