menu-options

Театр им. Маяковского (Часть 6)

Начало: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5

 

Главным режиссером по рекомендации Мейерхольда был приглашен А. Л. Грипич. Мейерхольд писал о нем как о талантливом своемтеатр маяковского 15 ученике, «давно вставшем на самостоятельный творческий путь».
Из различных московских и провинциальных трупп в театр пришла большая группа актеров: М. Ф. Астангов, В. В. Белокуров, В. И. Гнедочкин, В. А. Дорофеев, К. А. Зубов, В. С. Канцель, Т. В. Каширина, Н. И. Иванова, В. А. Латышевский, С. А. Мартинсон, А. И. Щагин. Вместе с актерами, ранее работавшими в Театре Революции, они составили молодую по возрасту и интересную труппу.
Для воспитания актерских кадров в творческих принципах театра начала работать студия, именовавшаяся школой юниоров (студийцы по-своему расшифровали латинское слово юниор: юный исполнитель ответственных ролей). Занятия в школе строились по типу фабзавуча – обучение проводилось непосредственно в процессе театрального «производства». Преподавателями стали ведущие актеры театра.
В театр пришел участник гражданской войны венгерский революционер и писатель Матэ Залка. Вначале он был заместителем директора, а вскоре становится директором. Его партийная принципиальность, требовательность, сочетавшиеся с душевной мягкостью, тактом и высокой культурой, способствовали сплочению коллектива.
Главные усилия театр направляет на создание репертуара, который отразил бы современную жизнь во всем многообразии социальных, политических и нравственных проблем.
театр маяковского 16Театр начинает переговоры с большой группой молодых советских писателей, в результате чего он получает пьесы В. Билль-Белоцерковского, Б. Ромашова, А. Глебова, А. Файко и затем – Вс. Вишневского и Н. Погодина. Значительную роль в разработке и осуществлении репертуарной программы сыграл театральный критик Б. В. Алперс, в те годы – заведующий репертуарно-литературной частью театра.
В своей пьесе «Эхо» Билль-Белоцерковский обратился к теме международной пролетарской солидарности. Он рассказал о забастовке американских портовых рабочих, свидетелем которой автор был во время своих скитаний по Америке. Рабочие отказались грузить оружие, когда узнали, что оно направляется в Россию и будет использовано против молодой Советской республики: эхо русской революции будило классовое сознание пролетариев, звало их к борьбе.
Спектакль был решен А. Грипичем как масштабное представление: шумели многолюдные митинги, с барабанным боем проходил отряд «Армии спасения», шествовали в балахонах куклуксклановцы, плечом к плечу смыкалась колонна рабочих, а в финале – взрывался пароход, груженный оружием. Многочисленные действующие лица были обрисованы в пьесе лишь общими чертами, они не имели ни конкретных, индивидуальных характеров, ни даже имен. И только о трех из них – сознательных и стойких революционерах Джеке,
Бобе и жене Боба – драматург рассказал подробно и эмоционально. Это дало возможность актерам М. Терешковичу, Н. Чистякову и А. Богдановой создать выразительные, живые образы.
Показанный в седьмую годовщину Октября, спектакль был тепло встречен зрителями. Вот некоторые отзывы, приведенные журналом «Рабочий зритель»: «Постановка своим истинно революционным содержанием оставила после себя глубочайшее впечатление», «Театр Революции сделал огромный шаг вперед постановкой «Эхо», «Пожалуй, это самая удачная постановка московских театров. Эта вещь должна получить рабочую поддержку».
Одной из первых пьес о современной жизни явилась комедия Б. Ромашова «Воздушный пирог»; она была показана на сцене Театра Революции 19 февраля 1925 года в постановке А. Грипича.театр маяковского 17
«Воздушный пирог» – пьеса, глубоко задевающая нас отображением именно сегодняшнего дня, «проклятых вопросов» будничного быта нашего советского, нэповского времени», – писал в «Правде» Михаил Кольцов.
Театр гневно изобличал нэпмановскую накипь. Драматург вывел целую вереницу деляг – от крупного спекулянта, комбинатора Семена Рака, до ничтожного приспособленца – секретаря учреждения Плюхова. Каждый из этих персонажей был точно увиденным и ярко раскрытым характером, где сатирическое преувеличение, гротеск, эксцентрика органически соединялись с правдой и психологической достоверностью, абсолютная узнаваемость – с концентрированным выражением в них широкого социального явления.
Великолепно играл Д. Орлов – его Семен Рак стал символическим образом нэпмана и его разоблачением.
Щедро пользовался эксцентрическим преувеличением С. Мартинсон в роли Плюхова. Колоритную фигуру Федора Коромыслова создал М. Терешкович. Удачно выступили дебютирующий актер И. Агейченков в эпизодической роли парикмахера и М. Бабанова в роли Риты Керн.
В рецензии М. Кольцова говорилось: «Надо приветствовать Театр Революции за выбор пьесы... Нечего бояться сильных мест «Воздушного пирога». Мы не институтки, чтобы стыдливо опускать глаза перед всякими темными сторонами советского быта».
В спектакле «Ужовка» (1925) театр одним из первых вывел на сцену людей современной деревни, показал их неуклонное тяготение к новой жизни.
 

Продолжение: часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24, часть 25, часть 26, часть 27