menu-options

"КОНСЕРВАТОРИЯ" (1966 год) (Часть 8)

Начало: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

 

1866–1881 годы
 

1


консерваторияРазвитие московской музыкальной жизни и особенно открытие Московского отделения РМО и Музыкальных классов выявило большое число молодых людей, стремящихся получить профессиональное музыкальное образование. Это окончательно укрепило намерение Н. Г. Рубинштейна и других передовых московских музыкантов хлопотать о разрешении открыть в Москве музыкальное учебное заведение по типу Петербургской консерватории.
Однако дело это оказалось непростым. Недостаточно было получить решение правящих кругов (хотя и это представляло свои трудности), – нужно было найти материальные ресурсы для существования Консерватории. Сборы от симфонических концертов могли в какой-то мере служить основой, но не покрыли бы всех необходимых затрат. Возникла мысль об общественной подписке, причем не только в Москве, но и в провинции. Учредители будущей консерватории рассудили, что ее центральное положение привлечет даровитую молодежь из провинции и новое учреждение получит всероссийское значение. Московские газеты открыли дружную кампанию в пользу нового начинания. «Современная летопись», например, писала, что дирекция Московского отделения РМО предполагает придать будущей консерватории обширные меры, «...если только это великое и благое национальное дело найдет поддержку в публике, так как ему придется существовать не на правительственные субсидии, а на общественную всероссийскую подписку»».
«Русские ведомости» поместили статью, в которой сообщалось о предполагаемом открытии консерватории в Москве и подчеркивалось всероссийское значении будущего учреждения. Газета также ставила вопрос о подписке и общественной поддержке консерватории, ссылаясь на пример городов Германии, помогающих своим музыкальный училищам. «Не сомневаемся, – писали «Русские ведомости», – что Городская дума, поддерживающая такие учреждения, как музеи, не откажет в материальной поддержке такому необходимому и важному образовательному учреждению, как новое училище Русского музыкального общества».
Учредители консерватории поместили в «Московских ведомостях» большую статью, в которой обрисовали пользу профессионального музыкального образования и осветили организационную сторону будущей консерватории, выразив надежду, что при благоприятных условиях в Москве будет создана серьезная музыкальная школа, не уступающая лучшим учебным заведениям Европы.
Все эти выступления в прессе свидетельствовали, что передовые московские круги понимали общественно-полезное значение будущей консерватории. Отлично сознавали они, что рассчитывать на помощь правительства не приходится. Дело музыкального образования в Москве должно будет развиваться с помощью самого московского общества.
В феврале 1866 года генерал-губернатор Москвы получил от председательницы РМО великой княгини Елены Павловны «рескрипт», которым Московскому отделению РМО разрешалось «учредить в Москве высшее музыкальное училище на основания Устава подобного же Училища в Санкт-Петербурге... С учреждением в Москве высшего музыкального училища, – говорилось в этом документе, открывается Обществу более обширный круг деятельности; ему дана будет возможность развивать те природные музыкальные дарования, которых так много в России и которые, к сожалению, доселе бесследно пропадали для искусства». Директором был назначен Н. Г. Рубинштейн.
В течение зимы и лета 1866 года Москва стала деятельно готовиться к открытию нового учебного заведения. Много хлопот выпало на долю группы учредителей и прежде всего Н. Г. Рубинштейна, полностью захваченного сложными административными и материальными заботами. Нужно было заключить контракт с владельцем здания, пригласить учителей, организовать первый прием в консерваторию.... (1015)
Помещение, в котором должна была открыться новая консерватория, было весной законтрактовано Н. Г. Рубинштейном. Это был поместительный дом баронессы Черкасовой на Воздвиженке (ныне проспект Калинина). Основное педагогическое ядро составили преподаватели Музыкальных классов. Летом Н. Г. Рубинштейн уехал за границу и пригласил известных артистов Фердинанда Лауба и Бернгарда Космана профессорами но скрипке и виолончели.
Настало 1 сентября 1866 года – день открытия новой консерватории. Оно было торжественно отмечено. Кроме будущих учеников и учителей, присутствовало большое число людей, сочувствовавших новому делу. Главные инициаторы ее открытия выступили с речами. Молодой профессор новой консерватории, несколько месяцев назад окончивший Петербургскую консерваторию, Петр Ильич Чайковский в качестве воспитанника первой русской консерватории сказал о значении профессионального образования. Большую речь произнес В. Ф. Одоевский, избравший своей темой будущее развитие научной деятельности консерватории, в частности изучение русского народного творчества.
Ф. Лауб, выступая на родном языке, подчеркнул, что музыка является языком, доступным любым национальностям, который понимают все артисты мира, и предложил тост за здоровье музыкантов, принимающих участие в открытии Московской консерватории.
После банкета состоялся музыкальный вечер. Должны были выступить Н. Г. Рубинштейн, Ф. Лауб, Б. Косман и И. Венявский с сочинениями Бетховена. Однако Чайковский предложил, чтобы первой музыкой, которая прозвучит в консерватории, была музыка Глинки. Он сел рояль и сыграл увертюру к «Руслану». «Все остались в высшей степени довольны, – вспоминает Н. Д. Кашкин, – в особенности мыслию руководившею, хотя и самое исполнение было хорошо». Затем были сыграны произведения Бетховена.
Со 2 сентября начались учебные занятия.
Первое заседание Совета профессоров консерватории состоялось 27 сентября 1866 года под председательством Н. Г. Рубинштейна. Далее заседания Совета происходили систематически; на них рассматривались все важнейшие стороны учебного процесса. Особое внимание учебным программам. В первом же учебном году были составлены программы по классам пения, фортепиано, элементарной теории, гармонии и другим предметам. Совет постановил, что полный курс обучения пению в консерватории распределяется на пять лет, курсы игры на инструментах – на шесть лет. Был установлен порядок экзаменов, определено их содержание, назначен состав экзаменационных комиссий.
С 7 февраля 1867 года начались ученические вечера, их, по распоряжению Совета, назначили по два раза в месяц. В 70-е годы, с возрастанием числа учащихся, вечера устраивались уже еженедельно и ученики старших курсов должны были выступить не менее трех раз в год. В программах вечеров участвовали ученики всех отделений. В первые годы эти вечера носили закрытый характер, и публика на них не допускалась.
Пристальное внимание руководство консерватория уделяло специальным классам. Преподавание в исполнительских классах было разделено между профессорами и адъюнктами (ассистентами). Из шести лет курса обучения инструменталистов первые три года ученики должны были заниматься с адъюнктами, а на четвертый перейти к профессору, которому вменялось в обязанность руководить работой своего помощника-адъюнкта. Однако с 1869/70 учебного года система адъюнктуры была отменена, как не оправдавшая себя. Преподаватели младших курсов вели самостоятельные классы в воспитывали своих питомцев до момента их перехода в класс профессора.
Специальное фортепиано преподавали профессора: Н. Г. Рубинштейн, И. И. Венявский, Л. К. Доор, А. И. Дюбюк. Через год Венявского заменил К. К. Клиндворт. Учеников младших классов свели Э. Л. Лангер, К. Ф. Вильшау, К. Э. Вебер, А. К. Зандер. С 1870 года в число педагогов младшего отделения вступил видный преподаватель Н. С. Зверев.
Класс скрипки с основания консерватории вели два профессора: Ф. Лауб и Л. Ф. Минкус. Их помощником был адъюнкт Г. Шрадик. После ухода Шрадика был приглашен И. В. Гржимали, впоследствии заменивший Лауба. Некоторое время в консерватории работал Л. Д. Бродский.
Класс виолончели до 1870 года вел В. Косман; его заменил В. Ф. Фитценгаген. Для открывшихся новых классов контрабаса (1807) и арфы (1874) были приглашены Г. Ф. Шпекин и И. И. Папендик Эйхенвалъд.
Пение преподавали: А. Д. Александрова-Кочетова, Б. О. Вальзек, B. Н. Кашперов и А. Р. Осберг; позже – Д. М. Гальвани, М. М. Милорадович, И. И. Миллер. Класс декламации пел до 1869 года И. Я. Сетов, а в дальнейшем, с открытием оперного класса, – артист Малого театра C. В. Шуйский и после него И. В. Самарин. Ученики вокального отделения должны были посещать обязательные классы итальянского языка, фехтования и танцев.
Классы духовых и ударных инструментов вели артисты оркестра Главного театра: Ф. Ф. Бюхнер (флейта), Э. К. Медер (гобой), В. К. Гут и К. Ф. Циммерман (кларнет), Г. К. Озер (фагот), М. Б. Бартольд и Б. И. Роте (валторна), Ф. Б. Рихтер (труба), X. И. Борк (тромбон) и А. Кегель (литавры).

 

Продолжение: часть 9, часть 10, часть 11 , часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24часть 25, часть 26, часть 27часть 28, часть 29, часть 30, часть 31часть 32, часть 33, часть 34