"КОНСЕРВАТОРИЯ" (1966 год) (Часть 17)

Начало: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16

4

Важной стороной обучения в консерватории было теоретическое образование учащихся, имевшее целью повысить общий уровень их музыкального развития. Теоретические занятия учеников включали курсы сольфеджио, элементарной теории, гармонии, энциклопедии, а для желающих специализироваться в области композиции и теории – курсы контрапункта, фуги, формы и инструментовки. Класс свободного сочинения (композиции) был также в полном ведении преподавателей теоретического отдела.
Педагоги-теоретики были в большинстве своем людьми высокообразованными, известными музыкально-критической деятельностью, выступавшими в различных газетах и журналах Москвы и Петербурга. Они вели себя в консерватории очень активно, участвовали в выработке программы и планов занятий, в организационных делах; были верными помощниками и сотоварищами Н. Г. Рубинштейна во всех его начинаниях.
С самого начала существовании консерватории преподавание теоретических предметов приобрело ясно выраженный профессиональный фактор. Эта направленность теоретического отдела была создана П. И. Чайковским, проработавшим в консерватории более десяти лет.
Деятельность великого русского композитора в Москве и в Московской консерватории вписала неизгладимые страницы в историю музыкально-общественной жизни России и молодого учебного заведения. И непосредственная педагогическая работа, и воздействие творчества и личности Чайковского сыграли огромную роль.
История приглашения Чайковского в Московскую консерваторию начинается с настойчивого желания Н. Г. Рубинштейна иметь в Москве авторитетного, талантливого руководителя теоретических классов, преподающего на русском языке. Слабой стороной доконсерваторского периода московского музыкального образования была плохая теоретическая подготовка музыкантов и любителей музыки. Несистематичность теоретического образования, оторванность его от музыкальной практики, схоластический метод, который нередко применяли преподаватели немецкой школы в театральных училищах, не могли способствовать быстрому развитию этого дела. Н. Г. Рубинштейн, прошедший курс композиции в Германии, очень хорошо понимал, что для будущей консерватории ему нужен энергичный человек с широким профессиональным образованием. Но такого в Москве не было.
Первоначально Н. Г. Рубинштейн хотел пригласить А. Н. Серова. Серов охотно принял приглашение, но потом отказался, не желая порывать с Петербургом. Тогда Рубинштейн задумал пригласить в Москву кого-либо из способных выпускников Петербургской консерватории. Такое намерение по тому времени было очень смелым, так как для престижа будущей консерватории в Москве требовалось авторитетное имя. Но Н. Г. Рубинштейн предпочел иметь в коллективе молодого русского музыканта с законченным высшим образованием. Имя Чайковского было ему известно еще раньше по письмам Г. А. Лароша, учившегося вместе с Чайковским.
Впервые он увидел молодого композитора на концерте 14 ноября 1865 года в Михайловском дворце, где исполнилась увертюра Чайковского для оркестра под управлением автора. Чайковский сразу же понравился Н. Г. Рубинштейну. Впечатление это усилилось, когда А. Г. Рубинштейн представил П. И. Чайковского, сказав: «А это наш будущий композитор». Однако, узнав, что брат хочет пригласить Чайковского в Москву, А. Г. Рубинштейн порекомендовал ему не Чайковского, а Г. Г. Кросса, который кончил курс консерватории по двум специальностям – теории и фортепиано и был старше Чайковского. Н. Р. Рубинштейн, доверяя своей интуиции, выбрал все же Чайковского и договорился о его приезде на работу в Москву сразу же по окончании выпускных экзаменов.
П. И. Чайковский не был абсолютным новичком в области преподавания теоретических предметов: он в течение двух лет вел ассистентскую работу в классе своего профессора Н. И. Зарембы, обнаружив недюжинные педагогические способности.
5 января 1866 года Чайковский приехал в Москву, а уже 11 январи и газете «Московские ведомости» появилось объявление, извещающее об открытии классов теории музыки П. И. Чайковского с платой три рубля в месяц с ученика. Записавшихся в классы оказалось очень много, и Чайковскому сразу же пришлось экзаменовать поступающих дли проверки их знаний.
Молодой профессор теории довольно быстро сошелся с товарищами по Музыкальным классам и принял деятельное участие в организационных делах, предварявших открытие консерватории.
В консерватории он должен был вести ряд курсов не только специального, но и общего характера – для исполнителей. Последнее обстоятельство отрицательно сказалось на отношении Чайковского к самому делу преподавания. Его раздражала неподготовленность большинства учащихся и отсутствие серьезности в их занятиях. Среди слушателей курсов Чайковского преобладали девицы и молодые дамы, не думавшие стать музыкантами-профессионалами, – они поступали в консерваторию, чтобы научиться «играть для себя». Да и ученицы фортепианного отдела, мечтавшие о профессиональной исполнительской деятельности, не отдавали себе отчета в важности теоретических предметов и не проявляли к ним должного интереса. Чайковский, относившийся к каждому делу, за которое он брался, с большой ответственностью и энтузиазмом, возмущался этим. Если бы среди его учеников был выше процент настоящих музыкантов, то, возможно, педагогическая работа не превратилась бы для Чайковского в тяжелую обязанность.
Тем не менее он не хотел делать никаких скидок и сразу же проявил высокую требовательность к учащимся, создав этим замечательную традицию Московской консерватории, развивавшуюся и крепнувшую с годами.
Мемуары очень по-разному освещают деятельность Чайковского в консерватории: некоторые его бывшие ученики утверждают, что он
интересовался преподаванием, был очень строг, учеников не любил, и они боялись его как огня. М. К. Котц (Гурье), например, пишет, что в консерватории внушали страх и робость только два человека – Рубинштейн и Чайковский. А. Н. Амфитеатрова-Левицкая в своих «Воспоминаниях» также останавливается на этом вопросе: «Среди его [Чайковского] учеников о нем как о педагоге сложились противоречивые мнения; одни считали его не только гениальным композитором, но и идеальным педагогом. По их рассказам, Петр Ильич всегда с большим интересом и вниманием просматривал работы учеников, терпеливо исправляя ошибки, и делал замечательные указания. Другие уверяли, что Чайковский относится к ним небрежно, несправедливо, что он одним ученикам уделяет много времени и совсем не обращает внимания на других».

Продолжение: часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24, часть 25, часть 26, часть 27, часть 28, часть 29, часть 30, часть 31, часть 32, часть 33, часть 34