Досье - Главный театр - 225 лет (Журнал "Сцена", 2001 год), (Часть 5)
Начало: Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4.
225 лет назад
В 1776 году московский прокурор князь П.Б. Урусов, получивший привилегию на московский театр, объединился с обрусевшим англичанином Михаилом Егоровичем Медоксом (Меккол Маддокс), в прошлом преподавателем физики и механики Оксфордского университета, для строительства нового театра на Петровке, во владении князя Лобанова-Ростовского. Не дождавшись завершения постройки театра, организовали спектакли в зале, арендуемом в доме графа Воронцова на Знаменке. Но 28 февраля 1780 года во время представления театр на Знаменке сгорел. Убытки достигли 80 тыс. руб. Урусов вынужден был выйти из дела, уступив свою часть Медоксу за 28 500руб.
Оставшись без партнера, Медокс обратился с ходатайством о продлении привилегии еще на 10 лет «во избежание совершенного разорения». Однако привилегия была ему обещана лишь по окончании постройки нового театра. Здание Петровского театра было возведено в необычайно короткий срок - за 5 месяцев, но стоимость строительства превысила смету на 50тыс. руб. и составили 130 тыс. руб. «Здание Петровского театра было задумано его владельцем Медоксом (и осуществлено архитектором Розбергом) очень по-московски, со множеством разных помещений, располагавших к встречам и болтовне. При его открытии в декабре 1780 года почтенной публике сообщили, «что огромное сие здание, сооруженное для народного удовольствия и увеселения, умещает в себе сто десять лож, не считая галерей» (прим. 1100 мест).
Чтобы принять многочисленных зрителей, имелось «двадцать разных дверей для подъезду, три каменные лестницы, ведущие в партер и ложи, и сверх две лестницы деревянных, ведущих в галереи. При театре существовала «старая маскерадная зала в два света», называемая теперь концертной, рядом с ней - «карточная в один свет», куда сходились в антрактах, после спектаклей или но время маскарадов те, в ком эта страсть побеждала все прочие. Для дам имелась просторная комната, «дамский уборный кабинет», где они могли поправить прическу или платье, поболтать и сверить свой туалет с модными журналами, разложенными на столах к услугам посетительниц... Дамы в отведенном им «уборном кабинете»,... с особым энтузиазмом набрасывались на модные журналы, являвшиеся одной из приманок для посетительниц Петровского театра....
И, вероятно, поэтому в Петровском театре рядом с рассуждениями о спектакле соседствовали разговоры о модах. Да к тому же где, как не здесь, поговорить о костюме, так много значившем па сцене и часто создававшемся по тому же журналу, особенно если пьеса ставилась переводная. (Случалось, что актрисы щеголяли па подмостках в платьях с плеча самых сиятельных модниц, которые дарили или продавали их за полцены)... «Новопристроенная маскерадная зала» - Ротонда - была совершенно круглой формы, с верхним балконом для оркестрантов. Двадцать четыре колонны отделяли от общего пространства узкую галерею, на которую вели две ступеньки. В зале ротонды... могло поместиться до двух тысяч человек «обоего полу» (женщины занимали места раза в три больше, чем мужчины, из-за своих огромных платьев).
С четырех сторон к Ротонде примыкало по «угольному» кабинету; они служили убежищем тем, кто не танцевал или отдыхал от танцев. Петровский театр удивительно вписывался в быт тогдашней Москвы и пользовался у ее жителей большой популярностью. Ложи абонировались на весь сезон, и каждая имела свое неповторимое лицо, так как владельцам полагалось их «заблаговременно нанять и отделать, как самому угодно»: оклеить обоями или обить тканью, меблировать и осветить по своему достатку... Когда у Медокса давались новинки, то спектакль часто становился событием общегородского значения, и тогда в Петровском театре «яблоку негде было упасть. Как, например, 15 января, 1787 года в первое представление «Фигаровой женитьбы»...Кто не имел своей ложи, напросились к знакомым или родственникам: на спектакль привезли и «собственных» актеров, обязанных «старательно перенимать урок». В «Фигаровой свадьбе» играли лучшие исполнители. Это время - с 1785 по 1787 год - можно считать временем наибольшего успеха петровской сцены - «от успеха зависело счастье театра; доходы его имели один источник: поспектакльные сборы, а публика тогда только и платила щедрую и обильную дань, когда в театре находила наслаждение».
Деньги на строительство Петровского театра были получены Медоксом от многочисленных кредиторов, с которыми он впоследствии так и не сумел расплатиться. Уже в 1789 году сумма только невыплаченных процентов превысила стоимость всего имущества должника. Более того, в 1790 году комиссия архитекторов после «освидетельствования» Петровского театра в своих выводах отметила, что Медокс не только не выполнил условий договора, отступив от проекта, но что здание театра уже находится в аварийном состоянии. В 1792 году Медокс обратился к московскому генерал-губернатору с письмом, в котором пытался предложить некоторые меры по улучшению организации своего театра, в частности просил установить специальную охрану «чтоб никто в театр не врывался безденежно». В октябре 1805 года первое здание Петровского театра сгорело. Театр Медокса перестал существовать. Труппа продолжала работать и в 1806 г. театр перешел в ведение Дирекции Московских императорских театров. В 1825 г. для него было открыто новое здание, построенное О. И. Боне по проекту А. А. Михайлова. В 1853 г. и оно сгорело. Остались лишь наружные стены.
Продолжение: Часть 6, Часть 7, Часть 8, Часть 9, Часть 10, Часть 11, Часть 12, Часть 13, Часть 14, Часть 15, Часть 16, Часть 17, Часть 18, Часть 19, Часть 20, Часть 21, Часть 22, Часть 23, Часть 24, Часть 25, Часть 26, Часть 27, Часть 28, Часть 29, Часть 30, Часть 31, Часть 32, Часть 33, Часть 34, Часть 35, Часть 36, Часть 37, Часть 38, Часть 39, Часть 40, Часть 41, Часть 42, Часть 43, Часть 44, Часть 45, Часть 46, Часть 47, Часть 48.