Досье - Главный театр - 225 лет (Журнал "Сцена", 2001 год), (Часть 38)
Начало: Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8, Часть 9, Часть 10, Часть 11, Часть 12, Часть 13, Часть 14, Часть 15, Часть 16, Часть 17, Часть 18, Часть 19, Часть 20, Часть 21, Часть 22, Часть 23, Часть 24, Часть 25, Часть 26, Часть 27, Часть 28, Часть 29, Часть 30, Часть 31, Часть 32, Часть 33, Часть 34, Часть 35, Часть 36, Часть 37.
ПОГРУЖЕНИЕ В ПРОШЛОЕ
Воспоминание о музыкальном спектакле - больше, чем просто впечатление от вечера, проведённого в театре. Это скорее воспоминание о личном эмоциональном переживании, желание повторить его. Отсюда, вероятно, идея вернуть на сцену постановку ставшую знаком большого стиля полвека назад: "сделайте, как было..." В мифе, окружающем театральное событие, существует и опасность разочарования, и магия имён: Главный театр, Чайковский, Пушкин, Покровский, Вильяме...
Досадно, но именно у меня не было личного опыта встречи со спектаклем «Евгений Онегин» Покровского и Вильямса. В реконструкции декораций приходилось опираться на чужие воспоминания, субъективные и часто противоречивые. Восстановление или возобновление классической вещи музейного статуса? Претендовать на аутентичность было бы возможно, имея оригинальные фрагменты материального оформления спектакля. Но у нас считалось, что исторические декорации найти нереально, поэтому на начальной стадии работы было принято решение скорее о возобновлении оформления. Так как спектакль был списан около десяти лет назад, подразумевалось, что живописные декорации скорее всего не сохранились. Реализация проекта складывалась из трёх традиционных частей: сбор иллюстративного материала и технической информации, работа над макетом и воплощение в мастерских. Первый этап состоял из работы с архивами музея Главного театра и постановочной части.
Музейные материалы, в основном, это покартинные фотографии со спектаклей (фронтальный общий план) и крупные шины солистов, ценные «случайными» фрагментами декораций, попавшими в кадр. Именно они помогали заполнить пробелы, невидимые из центра партера. В этом же музее хранятся шесть эскизов Вильямса. шесть холстов, наполненных реалистическим освещением, повествовательными подробностями и проработанными деталями пушкинской эпохи. Рядом с лёгкой, почти импрессионистической живописью монохромные фотографии со спектакля выглядели более монументально, пропорции архитектурных членений казались несколько тяжеловесными, а в интерьерную живопись добавилась жёсткость контурной обводки. Поэтому выбор был сделан в пользу первоначального эскиза и авторского живописного почерка. Вторым источником документальной информации послужил паспорт спектакля, хранящийся в архиве постановочной части театра. Варианты планировок были датированы 1944-м годом. Именно эта первая редакция стала основой для работы. Макет семи картин давал представление о пропорциях, заданных точным планом с одной стороны и фасадными высотами, максимально приближенными к эскизным вариантам. Иллюзорная живопись разбивалась на заданное количество планов в соответствии с архивной планировкой.
Макет принципиально выполнялся в гризайльной технике с тем, чтобы решить чисто пространственные задачи. Отказ от цвета в этом случае автоматически приводил к тому, что единственным источником колористического решения становились оригиналы: эскизы и фрагменты сохранившихся декораций. При сдаче проекта Покровский высказал пожелание, чтобы при сохранении визуального ряда, ритм перемен внутри спектакля более соответствовал ритмам современной жизни, а непрерывность музыкальных переходов не нарушалась продолжительными антрактами. Это замечание относилось главным образом к контрастному переходу от веселья ларинского бала к сцене дуэли. Таким образом, по желанию одного из авторов спектакля в оформление вошли некоторые изменения, касающиеся в основном конструкций и способов монтажа. Нужно отметить, что, рассмотрев несколько предложений по конструкции жестких декораций, мы вернулись к проверенному временем варианту, описанному ветеранами сцены. Таким образом, даже невидимые зрителю рамы и крепления приблизились к историческому прообразу.
Приступая к реальному запуску в производство, мы очень рассчитывали на использование сохранившихся фрагментов мягких декораций в качестве образцов. Силами постановочной части была найдена внушительная масса плотно скрученных полотен, хранившихся в театральных ангарах те десять лет, что «Онегин» Вильямса не шел на сцене Главного театра. И вновь встал вопрос: восстановление или возобновление? Количество найденных живописных полотей (всего около 40!) давало возможность пойти путём реставрации оригинальных фрагментов, снятию точных копий и вписыванию утраченных частей в ткань подлинника. Качество найденных вещей поразило исключительной культурой исполнения: начиная с гигантской основы задника к первой картине, сшитой вручную из узких полос ткани и щедро заполненной транспарантной аппликацией разной плотности, и заканчивая целыми полями с вышитой травой. Тонкость и подробность ручной работы такого уровня сегодня видится необыкновенной роскошью.
Когда мы стали изучать технологию изготовления иллюзии (прозрачных берёзовых рощ, мерцающих озёр и бескрайних далей), стало очевидно, что найденные задники - это настоящие произведения прикладного искусства. Техническое же состояние ткани не позволяло даже полноценно закрепить декорации на штанкетах, материя расползалась под собственным весом. Несмотря на технологические сложности и очень жесткие сроки (до первой монтировочной репетиции оставалось 4 месяца), непосредственные исполнители согласились с вновь предложенной схемой работы: основным документом становятся оригинальные фрагменты, все недостающие части воссоздаются в соответствии с эскизами Вильямса. Абсолютная самодостаточность каждой отдельной картины позволяла разделить заказ между несколькими мастерскими: первую часть, состоящую из четырёх картин, восстанавливали петербургские мастерские с символичным названием «Возрождение», вторую половину - мастерские Главного театра.
Метод работ для всех мастеров был единым: начинали с реставрации сохранившихся фрагментов, входили в материал, осваивая технику и манеру старых исполнителей, а заканчивали картину воссозданием утраченных частей по эскизам художника. Но когда закопченные работы вывесили на сцену Главного театра, оказалось, что требуются дополнительные корректировки, диктуемые изменившимся театральным светом... Реальный же масштаб декораций Вильямса стал проявляться непосредственно па репетициях, когда, наконец, собралось всё воедино: живопись, костюмы, мебель, люстры, снег, движение, музыка и ...зал Главного театра. Видимо, такие спектакли, как «Евгений Онегин», «Лебединое озеро», «Иван Сусанин» следует рассматривать и сохранять, как классические памятники общекультурного значения. Эти постановки, возможно, не имеют отношения к современному театру, но они - составная мифического понятия "Главный театр".
Алена Пикалова,
Руководитель службы художников Главного театра
Продолжение: Часть 39, Часть 40, Часть 41, Часть 42, Часть 43, Часть 44, Часть 45, Часть 46, Часть 47, Часть 48.