Театр на Таганке. Сорок лет. 23.04.2004. Часть 9
Из приказа № 226 Управления культуры Исполкома Московски городского совета депутатов трудящихся от 20 октября 1967 го «О ходе подготовки спектакля "Пугачев" в Московском театре Др мы и Комедии»:
17 октября 1967 года в Московском театре Драмы и Комедии состоялась очередная | петиция новой постановки «Пугачев». Репетиция показала, что интермедии Н. Р. Эрдг на, включенные в эту постановку, не совместимы в идейно-художественном отношен с драматической поэмой С. А. Есенина «Пугачев». Управление культуры предлагает: 1. Прекратить репетиции данного спектакля до получения литературного текста преде вления, разрешенного Главлитом и одобренного Комиссией по увековечиванию пам! поэта С. А. Есенина при Союзе писателей РСФСР.
Из письма К. И. Чуковского Ю. П. Любимову: «Дорогой Юрий Петрович!
Педанты в ужасе: можно ли сочетать Есенина и Эрдмана?! Трагедию и балаган?! Вы ,1 казали, что можно. И не только Вы, но и Шекспир, который почти в каждую свою тра дию непременно инкрустировали две-три балаганные сцены. И что за снобизм — хулить балаганы! С незапамятной древности, балаган как и цирк, одно из самых демократических зрелищ. Именно благодаря балагану трагичность тра дии о пугачевском восстании усиливается, становится ярче, рельефнее. Патетика Есе1 на только выигрывает из-за стилевого контраста с балаганными сценами Эрдмана. <...> Большое впечатление произвела на меня та интермедия, где по-щедрински осмеяны Л1 кие махинации, при помощи которых придворные пройдохи создавали потемкинские, ревни. <...>
Ваш Корней Чуковский. 19.10.67 г.»
Интермедии Н. Эрдмана из спектакля «Пугачев» были изъяты.
Живой. Из жизни Федора Кузькина
Б. Можаев
1968. Спектакль был запрещен.
Инсценировка и постановка Ю. Любимова. Художник Д. Боровский. Композитор Э. Денисов. Режиссер Б. Глаголин.
«...Прогон опасного спектакля "Живой", который посетила Е. Фурцева, шел как бы под грифом «Совершенно секретно». На него не пустили даже художника спектакля Д. Боровского и композитора Э. Денисова. Фурцева нервничала, считала спектакль полным безобразием.
Доконал ее, как ни странно, ангел небесный. Он летел через деревню Прудки и остановился над героем пьесы Федором Кузькиным, который перебирал вещи, присланные его раздетым и голодным детям добрыми людьми.
Ангел сыпал на Федора манну небесную из банки, на которой так и было написано: "Манна". Ангел хотел, чтобы Федор засчитал старые вещи за причитающиеся ему небесное благодеяние. Строптивый Федор ворчал, и ангел в сердцах укорил его: "Зажрался ты, Федор". Сам-то ангел был из себя тощ, мал, волосы торчком. Фурцева остановила спектакль, потребовала ангела к себе: "Артист, эй, вы там, артист". Высунулся ангел — Джабраилов, в рваном мятом трико. "Вам не стыдно участвовать в этом безобразии?" Ангел без всякой ангельской кротости отвечает: "Нет, не стыдно". Ввязался в разговор и я. Фурцева в гневе бросилась из театра... Через неделю приказ: "Прекратить работу над спектаклем... Исключить из репертуарного плана".»
Ю. П. Любимов. «Жизнь ставит мне точку, а я ей запятую...». / «Крокодил», 2000, №2.
Из стенограммы обсуждения спектакля «Живой» в Театре на Таганке, 1 968 год:
Е. Фурцева (министр культуры): Надо собрать общественность, обсудить. Собрать Московский Комитет Партии. Обсудить линию театра. Можно и писателей пригласить. Заранее вам говорю: дело будет очень печальным, очень. <...> После этого спектакля советскую власть ненавидеть будете. Речь идет о строе, о системе. <...> Апеллируйте, пожалуйста! Вы можете сколько угодно отстаивать. Запомните: этот спектакль не пойдет, не будет принят и не будет приносить пользы.
Все части книги "Театр на Таганке. Сорок лет. 23.04.2004": 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, документы, фотографии.