Ежегодник Малого театра 1955-1956. Архивные материалы. Часть 36
55
А. И. ЮЖИН-СУМБАТОВ — А. Ф. Кони
8 февраля 1924 г. Москва
Высокочтимый, душевно любимый
Анатолий Федорович,
если когда-либо в жизни моей был юбилей, на который мне хотелось бы откликнуться не словами, а всем существом своим, всем делом, которое я в силах сделать, — то это Ваш юбилей, празднование какой-либо даты Вашей светлой, как солнце, жизни.
Не перечислить всего, что Вы внесли в туманную жизнь России, измерить всего, что Вы сделали для всех нас, имеющих счастье быть Вашими современниками. Про себя я скажу прямо и определенно: около пятидесяти лет из моей жизни я направлял свой путь по той звезде, какой были для меня Вы, бесценный Анатолий Федорович, — сперва такой далекой, а за последние семь лет не только светившей мне, но и согревавшей своим дивным теплом.
С безграничным благоговением, с пламенной благодарностью, с искренней любовью приношу Вам сегодня мой привет и земной поклон.
Ваш, пока жив,
А. Сумбатов-Южин.
56
А. Ф. КОНИ — А. И. ЮЖИНУ-СУМБАТОВУ
18 февраля 1924 г. [Ленинград]
Сердечночтимый и дорогой
князь Александр Иванович!
Нужно ли говорить Вам, как меня, старого московского студента начала 60-х годов, тронуло, ободрило и душевно приподняло роскошное приветствие дорогого мне по воспоминаниям Малого театра, по отношению к которому я могу сказать словами Тютчева: «Душа моя — элизиум теней", и каких, каких теней! — Щепкина, Самарина, Живокини, Акимовой, Шумского, Садовского и — к счастью еще не тени, но живого образа — Федотовой. К этому присоединяется и более позднее радостное воспоминание о Вас и М. Н. Ермоловой в случайные мои проезды через Москву, когда меня несмотря ни на что, тянуло в Малый театр. Этот привет заставил меня взглянуть на себя точки зрения деятельности на житейской сцене, где по латинскому изречению Omnes homines agunt histrionem — и утешил меня в этом отношении. Да, Вы правы! Оглядывая свое прошлое, я могу, как мне кажется, сказать на грозный вопрос евангельской притчи: "раб ленивый и лукавый, что ты сделал с талантом», который я тебе поручил? - рабом ни отдельных лиц, ни толпы я никогда не был, работаю не покладая рук и не отдавая отдыха своему живому слову и в восемьдесят лет, и был чужд лукавства, высказывая откровенно свое мнение, хотя это и бывало подчас очень тяжело по последствиям. Ну, а о том, как я употребил доверенный мне талант, т. е. как я сыграл свою житейскую роль, судить не мне, а высшему судье и свидетелю, в справедливое снисхождение которого верю ввиду посланных мне недавних дней общественного признания и внимания. Последние нашли себе выражение и в институте живого слова, и в Доме ученых после моей лекции «О трагизме в судьбе Пушкина», и в заседании Академии наук, где в ряд теплых и серьезных приветственных речей неожиданно вторглась шутка артистов Передвижного театра, представивших суд надо мною за мое — юриста по призванию и по профессии - вторжение в область науки и искусства, подтвержденное свидетельскими показаниями Достоевского и Толстого, причем ввиду моего происхождения из литературно-артистической семьи я оказался «прирожденным преступником» и подлежащим верховному суду истории для определения заслуженного наказания.
Все части книги "Ежегодник Малого театра: 1955-1956": Александр Иванович Южин-Сумбатов: 1, 2, 3, 4. Актер, мыслитель: 1, 2, 3, 4. А. И. Южин-Сумбатов и советский Малый театр: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55. Встречи с Южиным: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9. Архивные материалы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50.