Ежегодник Малого театра 1955-1956. Архивные материалы. Часть 50
Вполне присоединяюсь к положениям, выведенным Вами из личного многолетнего опыта и изучения. В них нельзя не видеть результат «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет».
Как безусловно правы Вы, указывая на необходимую связь между прошлым и настоящим в театральном деле! Такая же связь нужна и в науке, и в литературе, несмотря на то, что многие, отрицающие ее, горделиво и слепо относятся к прошлому, не различая его добрых и злых сторон и думая, что история начинается лишь с них. Сцена рисовала перед зрителем вечные трагедии человеческого духа, возбуждая скорбь или праведный гнев. Нельзя забывать этого прошлого или высокомерно приделывать к продуманной и прочной старой постройке чуждые ей орнаменты, почерпнутые из временной «злобы дня».
Великие поэты и драматурги прошлого рисовали нам человеческие страсти во всем их объеме и проявлении — один Шекспир чего в этом отношении стоит! В двадцатом веке у нас и в Западной Европе явилась склонность к замене настоящих продуктов суррогатами. Старались исподволь, но настойчиво заменить изображение страстей картиной попроков. Еще Гёте это предвидел, сказав: «Шекспир предлагает нам золотые яблоки в серебряных чашках. Изучением его творений удается перенять от него чаши, но наполнить их стремятся картофелем». В оправдание болезненного стремления ко всяким новшествам обыкновенно говорят, что повторение старого надоедает и отзывается рутиной. Но вопрос в том, какого старого? Не приходится ли в последнем случае вспоминать слова Вольтера: «Читая в первый раз хорошую книгу, мы испытываем те же чувство, как при приобретении друга. Вновь прочитать уже книгу — значит вновь увидать старого друга».
Вы вполне правы, указывая на необходимость пытки творческого духа артиста, понимающего свое призвание и боящегося обратиться в рядового ремесленника. Без вдохновения и без вдумчивости в исполнении, в котором сказывается и личный темперамент, артист не стоит на необходимой высоте. Он должен быть строг к другим «соратникам», когда дело касается излюбленного им искусства, но быть еще строже к самому себе. Поэтому пред каждым серьезным выступлением ему предстоит пройти через сомнений в себе и колебаний относительно приемов передачи мыслей автора и не раз перершить в уме и сердце то, что он затем проявит на сене. Передачу творческой инициативы из рук артиста в руки режиссера Вы справедливо называете игрою под диктовку. Это - своего рода плаванье на режиссерском буксире - отодвигает на второстепенное место собственные убеждения и способности артиста и может отнять у него возможность исполнить совет известного художника Федотова: в деле искусства надо дать себе настояться, артист - то же, что бутыль с наливкой, вино есть, ягоды есть, - нужно только уметь разливать вовремя.
Только путем личного творчества артиста может быть достигнуто неизгладимое художественное впечатление у зрителя, о котором Вы говорите. Казалось бы, что в этом отношении в Ваших заключительных положениях содержатся неоспоримые истины, а между тем, как часто высказывается и, к сожалению, осуществляется мысль, что наравне с автором и артистом должен и даже на видном месте стоять режиссер с придуманной им разнообразной обстановкой, обращающей драматическое представление в любопытное и потешное зрелище, сосредоточивающее на себе главное внимание. Но тогда к чему театр с его духовным воздействием на зрителя? Не заменить ли его столь торжествующим ныне кинематографом с краткими надписями и отсутствием живого слова? Говорят, что театры пустуют, а в кино ломится публика. Я не отрицаю пользы кино как средства распространения научных сведений. Я сам восхищался таким назначением кинематографа лет пятнадцать назад в Берлине, в обширном «Моцартзааль». Но еще не так давно, и притом довольно часто, кинематограф рядом с порнографическою пошлостью научал своих зрителей систематике и методологии преступлений. Не без основания пред самой европейской войной выдающиеся германские криминалисты, ссылаясь на анкеты среди молодежи, пришли к заключению, что «кино» является одним из могущественных факторов, соблазняющнх и толкающих на преступление.
Искренно Вам преданный А. Кони.
Все части книги "Ежегодник Малого театра: 1955-1956": Александр Иванович Южин-Сумбатов: 1, 2, 3, 4. Актер, мыслитель: 1, 2, 3, 4. А. И. Южин-Сумбатов и советский Малый театр: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55. Встречи с Южиным: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9. Архивные материалы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50.