Я был директором Главного театра. Часть 48
В то же время у других членов руководства и особенно у исполнителей главных партий представительских дел было с избытком. На приемах они буквально "шли по рукам", их расспрашивали об особенностях их волшебной профессии, о житье-бытье в этой далекой и загадочной России. Так, лорд Вейвели — престарелый председатель совета Ковент-Гарденского театра признался, что мечтает в трескучие сорокаградусные морозы разъезжать по московским улицам в санях, укрытый медвежьей полостью. Он даже показывал необыкновенный головной убор, специально сшитый на этот случай, — грандиозное сооружение, нечто среднее между кивером букингемской стражи и легендарной шапкой Остапа Бендера, в которой тот пытался перейти румынскую границу.
И еще одна перезрелая леди, в не свойственном ее возрасту открытом декольте, все расспрашивала нас, стоит ли ее дочери посвятить себя балету, дескать она сомневается, не поздно ли, ведь той уже пятнадцать лет, и кроме того... она представила нам девицу-гренадера, скромную и застенчивую, которой мы, скрывая улыбки, посоветовали прежде всего подобрать себе подходящего по габаритам партнера.
Но среди текучки представительства бывали и события экстраординарные. Так, однажды перед началом спектакля "Ромео и Джульетта" нас предупредили, что в антракте четверо из нас будут представлены королеве: два главных персонажа, дирижер и руководитель гастролей (опять-таки я, а не "Чапай"). Церемония должна была состояться в королевской ложе, прилегающей к сцене на уровне лож бельэтажа. Уланову и Жданова сразу же провели внутрь ложи, а нас с Файером попросили подождать внизу, в маленькой темной аванложе, одновременно служившей приемной. Пока Ромео и Джульетта (называю их так, потому что они оставались в своем сценическом обличье) беседовали наверху с королевой, через аванложу проследовали несколько придворных дам. При каждом новом появлении великолепный мажордом с булавой возглашал имя вновь прибывшей ("леди такая-то", "баронесса такая-то"), после чего названная особа приближалась к нам, — я обменивался с ней рукопожатием, а галантный Файер прикладывался к ручке. Вдруг мажордом назвал мужское имя ("лорд такой-то"); однако Файер, отличавшийся слабым зрением, не успел переориентироваться и отработанным движением склонился над протянутой ему рукой. Я едва успел процедить сквозь зубы: "Это мужчина", но было уже поздно, — ко всеобщему изумлению, Юрий Федорович успел-таки приложиться к руке бесспорного представителя мужского пола! Слава Богу, нас в этот момент позвали наверх, где королева задала нам несколько незначащих вопросов, на которые мы постарались почтительно ответить ей в том же ключе. О своей же аудиенции Уланова рассказывала, что с ней произошел небольшой инцидент: когда ее представили наследному принцу, она протянула было руку, чтобы погладить этого, по нашим понятиям, маленького мальчика по голове, однако тот сделал полшага назад и взглянул на нее так испепеляюще, что у нее сама собой опустилась рука.
...Но вот наконец осуществилось наше давнишнее желание — мы едем к Шекспиру в небольшой городок Стратфорд-он-Эйвон. Ранним погожим утром для нас был подан специальный состав и мы погрузились в вагоны сообразно занимаемому положению: Пахомов — с членами Британского Совета (сбылась-таки мечта "Чапая"!), я — с административным директором Ковент-Гарденского театра Джоном Тули, Уланова — с прима-балериной того же театра Марго Фонтейн, далее — солисты, артисты кордебалета, работники постановочной части — все по рангам, все по уровням...
Все части книги М. Чулаки "Я был директором Главного театра": 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103, 104, 105, 106, 107, 108, 109, 110, 111, 112, 113, 114.