Я был директором Главного театра. Часть 52
Что же касается завязавшихся зарубежных контактов, то они, развиваясь, постоянно напоминали о себе в самых различных ситуациях.
Так, запоздало выплыли на свет божий претензии некоей французской издательской фирмы, которой Сергей Прокофьев некогда запродал авторские права на публикацию своей Первой ("Классической") симфонии. Фирме стало известно, что в идущем на советских сценах балете "Ромео и Джульетта" использован гавот из этой симфонии, и она (фирма), усмотрев в этом ущемление ее материальных интересов подала в суд ко взысканию с Министерства культуры СССР крупной денежной суммы. Помню, как мне пришлось не только составлять письменное заключение (с большим числом нотных примеров), но и буквально "натаскивать" представителя Инюрколлегии, разъясняя ему — перед тем как он отбыл в Париж — суть тех изменений и существенных разночтений, которые сам автор внес в злополучный гавот для приспособления его к требованиям сцены. Добавлю, что дело было выиграно советской стороной.
Вскоре появились новые заботы. Дело в том, что с некоторого времени в Главный театр стали все чаще поступать (видимо, в порядке обмена) художественные альбомы, посвященные постановкам оперно-балетных театров, — и не только ведущих, прославленных в мире, но и еще только стремившихся к известности. К сожалению, Главный театр (как, впрочем, и многие другие театры нашей страны) не располагал высококачественными подарочными изданиями, рассказывающими о его художественной деятельности, и потому, когда нас изредка навещали званые гости, они не могли увозить с собой на память вещественных напоминаний об увиденных в Москве спектаклях.
С этой проблемой я также столкнулся с самого начала моего директорства, и потому мы (то есть дирекция) еще в 1956 году решили незамедлительно приступить к подготовке многокрасочного альбома, который давал бы некоторое представление о спектаклях Главного театра.
Для этого была создана редакционная коллегия, куда вошли музыковеды, руководящие издательские работники и еще некоторые деятели (в том числе и я), участие которых в подготовке альбома могло оказаться полезным. К написанию статей удалось привлечь авторов, ранее неоднократно освещавших в печати деятельность Главного театра и хорошо осведомленных о его нынешнем состоянии, были подняты архивные материалы и сделаны новые фотоснимки (черно-белые и цветные), сильно обновлена была портретная галерея... И конечно же, украшением альбома должны были явиться подлинные эскизы декораций и костюмов, а также портреты артистов, сделанные с натуры, работы известных советских художников.
Как видим, объем работы был весьма велик, а планы — далеко идущие, тем более если учесть низкий уровень отечественной полиграфии, особенно в части воспроизведения многокрасочных рисунков.
И еще одна деталь. В целях максимальной "подарочности" решено было выпустить весь тираж в твердых обложках, оклеенных материей с узором, который в точности напоминал бы знакомый всем рисунок на занавесе основной сцены Главного театра. [К началу 50-х годов в Главном театре сменили главный сценический занавес Новый занавес был изготовлен по эскизу, разработанному в театре и утвержденному в вышестоящих организациях. Для того чтобы соткать каждое из двух полотнищ этого гигантского занавеса, на ткацкой фабрике пришлось сконструировать специальный "широкозахватный ткацкий станок. Общий вес чудо-занавеса достигал почти одной тонны.]
Все части книги М. Чулаки "Я был директором Главного театра": 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103, 104, 105, 106, 107, 108, 109, 110, 111, 112, 113, 114.