Я был директором Главного театра. Часть 83

Такое предпочтение тем более заинтриговацо меня, что, успев на месте ознакомиться со сценическим решением "Богемы", я ожидал, что именно это название могло бы быть показано на кремлевской сцене из-за декораций Ф. Дзефирелли, изображавших в двух плоскостях бульвар с лавочками и прогуливающимися горожанами в Латинском квартале и одновременно кафе "Момус", где происходит основное действие. Но Гирингелли доверительно пояснил мне, что нечего было и думать предлагать такому дирижеру, как Караян, выступать во Дворце съездов, — это могло привести к отказу "звезды" дирижерского искусства от гастролей в Москве!

И тут мой друг Антонио решился наконец познакомить меня с этой "звездой". Я намеренно подчеркиваю слово "решился", потому что сам Гирингелли — безусловный хозяин первого в мире оперного театра — непонятным образом робел, что ли, перед Караяном.

Вначале он сам осторожно удалился на разведку в помещение театра "Scala piccolo" (малой сцены, примыкающей под углом в 90° к основной сцене прославленного театра) и заручился согласием Караяна представить ему меня в антракте оркестровой репетиции. Затем он тут же рысцой прибежал за мной, и я наконец предстал перед самим Караяном.

"Громовержец" оказался худощавым, подвижным, вихрастым человеком с живыми глазами и множественностью жестов. Он сразу же энергично встряхнул мои руки и с места в карьер спросил, на каком языке мы будем говорить, предложив на выбор английский, немецкий, французский, итальянский (и, кажется, еще испанский). Поскольку я был во много раз ограниченнее его по этой части, то воспринял его полиглотскую тираду, скорее, как визитную карточку, тем более что он, не делая перерыва, незамедлительно сообщил мне, что только что прибыл из Вены, проведя свыше часа за рулем личного самолета, что несколько утомлен перелетом через Альпы и т. д. и т. п.

Так за пятиминутный антракт я почерпнул полную информацию по части сангвинических черт его характера.

...А затем, с его разрешения, я некоторое время наслаждался одной из самых продуктивных и вдохновенных репетиций, на которых когда-либо присутствовал!..

И еще: мне в тот последний "челночный" приезд в Милан удалось не забыть отобрать у администрации "Ла Скала" полный список участников московских гастролей с указанием желательного размещения их в гостиничных номерах. Я по своему опыту знал, насколько важно было заранее подготовиться к этому, казалось бы, техническому акту, во избежание недоразумений на месте и толкучки при въезде в отель.

Ну а в Москве? Что происходило на наших стационарах ко времени моего "второго пришествия"?

189-й сезон Главного театра, который я встретил, будучи вновь во главе прославленного коллектива, оказался на редкость насыщенным и хлопотливым. Еще не успела "остынуть" главная сцена от вагнеровского "Летучего голландца" (поставленного творческой бригадой из ГДР), как балетная труппа нашего театра отправилась на гастроли в Великобританию (осень 1963 г.), о чем я уже имел случай рассказать на страницах воспоминаний. Вскоре после небольшого отдыха (весной 1964 г.) балет ГАБТ в несколько измененном составе отбыл в гастрольную поездку по городам Болгарии и Румынии.

Все части книги М. Чулаки "Я был директором Главного театра": 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103, 104, 105, 106, 107, 108, 109, 110, 111, 112, 113, 114.